А я запустил пальцы в его непослушные кудри и осторожно прикоснулся к губам. Сначала в коротком целомудренном поцелуе, а потом, когда он неуверенно коснулся ладонью моего плеча, поцеловал уже всерьез, чувствуя только какую-то безграничную нежность к этому парнишке, видевшему в жизни только человеческую жестокость.
– Я пойду, – Кир отстранился и снова нахлобучил свою шапку. – Спасибо тебе.
Я кивнул, почему-то понимая, что он не останется, если я попрошу. Мне оставалось только разблокировать двери и позволить ему выйти.
– Я еще тебя увижу? – как-то глупо спросил я, когда он уже хотел захлопнуть дверь.
– Не знаю, – он засунул свободную руку в карман. – А что?
– Можно твой номер? – я прекрасно знал, как жалко выгляжу со стороны. Я словно оказался на месте тех парней из клубов, которых я трахал в загаженном туалете, а потом просто посылал.
– Лучше дай мне свой, – попросил Кир. – Сейчас у меня нет мобильника.
– Тебе записать? – я потянулся к бардачку.
– Я запомню, – качнул головой мальчишка. – Диктуй.
Я назвал. Он пошевелил губами, проговаривая цифры, а потом вдруг наклонился и неловко поцеловал меня куда-то в уголок рта. А потом просто захлопнул дверь и, ссутулившись, зашагал по дороге.
***
Когда я выскочил из машины, Кир успел отойти уже довольно далеко. Так что я бегом бросился за ним, забыв даже о том, что оставил ключи в зажигании.
– Стой! – я перехватил его за худое плечо, разворачивая к себе. – Стой...
Он молча смотрел на меня, так и не вынув руки из карманов.
– Тебе есть куда идти сегодня? – я так и стискивал его плечо, чувствуя под пальцами чуть влажную ткань его толстовки.
Кир так же молча мотнул головой, глядя в землю.
И когда я потянул его к машине, он пошел.
Часть 2
Когда я открыл перед Киром дверь в квартиру, он замер на пороге, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. Глянул на меня исподлобья, словно оценивая.
Я понимал. Будь я на месте мальчишки – к чужому мужику бы даже в машину не сел, не то что зашел в дом. Извращенцев сейчас развелось дохрена.
Но, помедлив с полминуты, Кир все же сделал шаг, переступая через порог, зябко повел плечами и уставился на свои грязные кроссовки.
– Раздевайся, – предложил я ему, одновременно скидывая куртку.
– Прям вот так сразу? – его губы дернула усмешка.
– Юмор, достойный КВН, – хмыкнул я. – Жаль, закадровый смех не прилагается.
– Можешь сам посмеяться, – Кир все же потянул с себя толстовку, повертел в руках, похоже, не зная, куда пристроить.
Я молча забрал ее и повесил рядом со своей курткой на вешалку. А потом, на свою беду, глянул на Кира, расшнуровывавшего кроссовки.
Не сказать, что я был особо брезглив или отличался слабонервностью, но это... Руки у мальчишки были все сплошь в синяках. А левое предплечье уродовал некрасивый старый ожог.
– Что? – Кир, видимо, почувствовав мой взгляд, с вызовом посмотрел мне в глаза.
– Ничего, – открестился я, с усилием заставляя себя перестать пялиться на его руки.
Кир дернул плечом, поднялся на ноги, снял кроссовки, наступая на пятки, поправил растянутую, застиранную футболку и поинтересовался:
– Что теперь?
Признаться, вопрос застал меня врасплох. Позвать мальчишку к себе было желанием абсолютно спонтанным, и я, уже давно забывший, что такое гости, понятия не имел, что делать дальше.
Предложить ему вымыться?
– Может, хочешь в душ? – наверное, сейчас мы чувствовали себя одинаково неловко.
– Хочу, – Кир засунул руки в карманы джинсов.
– Хорошо, – я потер лоб. – Пошли, найдем тебе одежду тогда для начала. А твою надо бы в машинку кинуть.
Кир промолчал. Только кивнул неловко и пошел за мной следом.
В спальне у меня оказался жуткий бардак: разворошенная постель, валяющиеся по всем углам шмотки, лежащие посреди комнаты гантели и, как венец всего этого кошмара, выпотрошенный ящик с нижним бельем и носками.
– Гостей ты явно не ждал, – хмыкнул за моей спиной Кир.
– Извини, – я попытался задвинуть этот несчастный ящик, но до конца сделать это помешали висевшие на его краю трусы.
– Мне похер, – Кир пожал плечами. – Не парься.
Мне не оставалось ничего другого, как кивнуть и открыть шкаф, чтобы найти какие-нибудь подходящие Киру вещи, которые, впрочем, обнаружились сразу: серые шорты на резинке и футболка с принтом.
– «La mort est la liberté de la vie», – прочел Кир. – Депрессивно.
– Знаешь французский? – удивленно поинтересовался я. Произношение у парня показалось мне практически идеальным, даже лучше, чем у моего преподавателя, с которым я занимался целых три года.
– Похоже на то, – согласился Кир. И в голосе его мне почудились странные нотки, как если бы мальчишка сам был удивлен не меньше меня.
– Ладно, – я решил не развивать тему. – Полотенце возьмешь в ванной, в шкафу.
Кир молча кивнул и пошел к двери. А я, наконец, понял, что он так и не снял шапку.