- Показалось,- испытывая глубочайшее разочарование, говорю я.
Катя поднимает его с земли, заботливо обтряхивает от налипшей грязи, кладёт за
пазуху:- Будет время, шарфик себе свяжу,- грустно улыбается она.- Вот Бабушка-Яга, вот
шалунья!
- Что ж, придётся самим искать дорогу. Сейчас шесты сделаем и пойдём,- со страхом
говорю я, вглядываясь в мёртвый лес.
- Послушай, а вдруг кикимора выскочит?- невольно прижимается ко мне Катя.
- Назовём, истинное имя Бабы-Яги, она отстанет. Кстати, ты не забыла его?
- Ой, кажется, забыла!- теряется Катя.
- Вроде … Чичача,- напрягаюсь я.
- Да нет … Чечачия.
- А может, Чучачка?- брякаю я.
- Сам ты Чучачка,- вздыхает Катя.- Забыли, значит,- с грустью опускает взгляд, кидает
голодной курице ещё одну жменю хлебных крошек.
- Все не истрать,- беспокоюсь я.
- У меня их целый карман,- она сдувает со лба непокорную чёлку.- Пойдём шесты делать?
- Пойдём,- понуро отвечаю я.
С шестами наизготовку ступаем в болото. Под ногами хлюпнула вода и на
поверхность вырвались пузыри, лопнули, распространив после себя тошнотворный запах
гнилой тины.
- Мне страшно,- отшатнулась Катя.
- Если тебе будет от этого легче, то мне тоже страшно,- в ответ говорю я.
- Нет, совсем не легче, мальчики должны быть всегда храбрее девочек!- с горячностью
изрекает Катя.
- А я думал, вы всегда предпочитаете быть храбрее нас.
- Это в школе, а здесь … девочки предпочитают смелых мальчиков!
- Хорошо, держись меня, Катя. Иди строго нога в ногу, так по болотам ходят, я по
Дискавери видел,- несколько польщённый говорю я.
Зажмурившись, делаю ещё шаг, вновь поднимаются зловонные пузырьки, вызывая
спазмы в горле. Но я не погружаюсь в болотную жижу, под ногами ощущаю постилку из
спрессованных корней и ила, она колышется как кисель в чашке, но наш вес пока держит.
Щупаю впереди шестом, он не проваливается, делаю ещё шаг. Постепенно заходим всё
дальше и дальше в болото.
Мерцающие огоньки вспыхивают с разных сторон, иногда приближаются, словно
испытывая любопытство, затем уносятся в сторону, где отражают зеленоватый свет на
поверхность трясины.
Трёхглазая курица несётся за нами, перепрыгивая с кочки на кочку, бывало,
промахивается и падает в воду, взметая крыльями тучу брызг, и при этом истошно
кудахчет, но упорно выбирается на следующую кочку, стараясь от нас не отстать.
Останавливаюсь. Катя налетает на меня, отступает в сторону, мигом погрузившись
по пояс, и едва не тушит факел. Затягиваю обратно на тропу, укоризненно качаю головой.
- Ты чего?- спрашивает она, тяжело дыша, в изнеможении опираясь на шест.
- Пташку подождать надо, боюсь, потонет, курицы, как известно, плавать не умеют.
- Пожалел?- Катя с трудом выдавливает из себя смешок.
- Ты знаешь, да,- сознаюсь я.- Хотя, наверное, потопла и нам проблем меньше стало.
Курица с хриплым кудахтаньем подобралась к нам, растопырила крылья, чтобы
держаться на поверхности и даже от усталости закатывает все три глаза.
- Ладно, мерзкая дрянь, залетай мне на плечо,- смилостивился я.
Птица даже клюв раскрыла от удивления, но тут же, взлетает мне на спину и
садится на плечо благодарно, квохча.
- На Робинзона Крузо похож,- смеётся Катя,- только у того попугай был, а у тебя грязная, мокрая курица.
- Ох, и тяжёлая она!- кривлюсь я.
- Устанешь, я её понесу.
- Да это я так, к слову,- отмахнулся от Катиного предложения,- сам дотащу. Ты лучше иди
след в след, а то опять нырнёшь в болото.
Вытягиваю факел, стараясь рассмотреть, что делается впереди. Всё те же мёртвые
деревья и гнилая вода. Тыкаю шестом, он уходит полностью под воду, пытаюсь нащупать
дно с другой стороны, вновь пустота.
- Впереди трясины, другой путь искать надо,- озабоченно говорю я.
- Назад надо идти?
- Придётся,- я пытаюсь обойти Катю, но едва не падаю в трясину, Катя успевает схватить
меня за кольчугу.
- Знаешь, а их надо с себя снять, а то будет нам Ледовое побоище,- предлагает Катя.
- Кого снять?- не понял я.
- Кольчуги. Попадём в трясину, точно не выплывем.
- Жалко.
- Птичку жалко,- хмыкает Катя, стаскивает её с себя и без сожаления бросает в сторону.
Трясина жадно хлюпнула и мгновенно утянула кольчугу на дно.- Вот видишь, так и нас
может засосать.
Не раздумывая, расстаюсь со своей кольчугой. Мгновенно чувствую себя таким
беззащитным, даже мороз продрал спину.
- Зато не утопнем,- чувствует моё состояние Катя.
Огоньки суетятся у трясин, словно зовут. Так хочется идти им на встречу, это как
гипноз. Вот и Катя делает неуверенный шажок в их сторону, но я с усилием сбрасываю с
себя наваждение.
- Катя, крошки доставай, видишь, они не в духе.
- Ах да,- трясущимися руками она лезет в карман.- Эй, блудички, это вам!- дрожащим
голосом зовёт она их и бросает небольшую горсть хлебных крошек.
Огоньки замерцали, словно новогодняя гирлянда и словно удивлённый детский
шёпот раздался со всех сторон. Часть самых смелых блудичков переместились от трясин
ближе и бледными пятнами мелькнули у наших ног.
- Ой!- отскакивает Катя.
- Не бойся, видишь, они сами боятся,- пытаюсь успокоить её я, но у самого сердце
подскочило вверх.
- Вот вам ещё!- Катя щедро зацепила ещё одну горсть хлебных крошек и, размахнувшись, швыряет в болото, словно сеятель пшеницу.
Вскоре возле нас собралось их столько, что становится светло точно днём. Они
скользят с одного трухлявого пня к другому, взлетают на засохшие гнилые деревья,
проскальзывают под водой, словно подводные лодки и всюду слышен детский шёпот.
Жутко становится, душа цепенеет, ноги наливаются свинцом. Внезапно из трясин
выплывает светящееся облако, зависает недалеко от нас и формируется в хрупкую
девичью фигуру. На нас глянули призрачные глаза.
- Что вас принесло сюда?- голос мягко шелестит как тихие волны по гладкой гальке.
- А ты кто?- вопросом на вопрос отвечает Катя.
- Я царица блуждающих огней,- как сон звучит голос.
- Здравствуйте, царица,- я пытаюсь говорить твёрдо, но голос дрожит,- нам нужно выйти к
Болотной-Яге.
- Она вас утопит, возвращайтесь обратно, мы укажем вам путь.
- Нет, царица, мы вынуждены идти к ней, через неё идёт дорога, по которой нам суждено
идти.
- Опасный путь, многие пытались пройти по ней, но пополнили армию из утопленников.
Лишь один взрослый мужчина смог пройти по нему.
- Это отец Альмины!- вскричала Катя.
- Он герой,- шелестит голос царицы.- Но вы дети, вам нельзя туда.
- Вероятно,- соглашаюсь я,- но идти придётся, от этого зависит жизнь моих друзей.
- Даже так?- голос наполняется участием, призрачный образ девочки вспыхивает
множеством огоньков.- Хорошо, мы укажем вам путь, но не сможем его обезопасить от
жителей трясин. Подумайте ещё раз, стоит так рисковать?
- Стоит,- твёрдо говорю я.
- Вот, а говорили, настоящие мальчики перевелись,- ласковый голос проплыл как тёплый
ветерок.- Но ты, слабая девочка, зачем тебе идти в трясину, риск, привилегия мужчин?
- Я дочь морского пехотинца!- вздёргивает и без того курносый носик Катя.
- Понятно,- без тени насмешки говорит царица.- Что ж, идите вперёд, ступайте на огоньки, только так и не иначе, оступитесь, поглотит вас болотная жижа.
Царица блуждающих огней поблекла и растворилась в воздухе, лишь остался после
неё запах лесных фиалок. В лесу из мёртвых деревьев замелькали огоньки, они
выстраиваются в замысловатые линии, указывая нам дорогу сквозь топи.
Гл.16.
Факелы, разбрызгивают яркие искры, скворчат как сало на раскалённой сковороде,