Если китаец очень беден и голоден, то он ест все, не разбирая и не считаясь с вкусовыми потребностями или предрассудками: енотов, собак, кошек, крыс, лягушек, змей; он не только подбирает падающую около фонаря саранчу и тут же поедает ее живьем, но и прячет в карманы, чтобы дома, поджарив, накормить ею семью. Самые бедные люди, — а таких очень много, — несмотря на замечательную постановку дела правительственного продовольствия бедняков в неурожайные годы из запасных хлебных складов, рыскают вместе с отощавшими собаками по вонючим оврагам и помойным ямам, чтобы найти хотя бы что-нибудь съедобное, в крайнем случае попрошайничают, но, как правило, никого не ограбят из-за куска хлеба. Нельзя отрицать того факта, что при необычайном трудолюбия, находчивости и изворотливости, китаец обыкновенно умеет найти себе дело и заработать кусок хлеба, и никогда не запьет с горя. Нищий просит милостыню так: "капитана, дай работай, моя голодай".
Хотя китайские ученые различают только пять основных вкусов, как-то: горький, кислый, солончаковый, пряный и сладкий, однако вкусовые способности у мандаринов дошли почти до таких же утонченных состояний, какия наблюдаются у наших аристократов. Европейца нередко тошнит при одном виде того, что ест и пьет китаец с явным удовольствием; этот, наоборот, не тронет нашей пищи, наших напитков, если только он не голоден до крайности. Нам противна их приправа, они не переносят нашей, напр., горчицы, гвоздики, укропа, корицы, лаврового листа и пр. Вообще, взбегая сношений с другими странами, население Поднебесной Империи оставалось в течение тысячелетий верным тем питательным средствам и вкусовым веществам, которые могла доставить им их родина и к которым народ привык.
Уже чрезвычайное разнообразие и тонкость мелких кустарных изделий говорят о хорошем осязании в пальцах китайских рук, помимо всего другого, необходимого для этого рода труда. Чувствительность кожи в стопах у простолюдинов очень слаба, судя по босякам-чернорабочим и дженерикшам, которые, бегая по улицам, решительно не обращают внимания на острия камней под ногами. Термические ощущения у нас и у китайцев вероятно не вполне совпадают в отношении чувственной окраски: мы, напр., чтобы освежиться, моемся холодной водой, они — подогретой, а в речках не купаются; у них хотя употребляются прохладительные фруктовые напитки, но большинство людей придерживается обычая подогревать все,что предназначено для питья, даже ханшину (водку). Против палящих лучей солнца в большом ходу зонтики, что необходимо тем более, что в жару принято ходить с открытой головой. Обмахивание лица веером доставляет всем — от чернорабочих до мандаринов — чрезвычайное удовольствие, и этот с нашей точки зрения предмет роскоши — является в Срединном царстве необходимой частью национального костюма. Зимой одевается народ, конечно, теплее, чем летом, однако в мороз не носит ни рукавиц, ни перчаток, а в знойную пору рабочий элемент ходит голым по пояс даже на Севере.
Разные знахарские приемы хирургического лечения, связанные с причинением болей, напр. прижигание каленым железом, чистка трахомотозно измененной соединительной оболочки глаз скребком, наружных слуховых проходов костяной палочкой — переносятся китайцами с поразительным спокойствием и мужеством. В войну 1900 г., приходилось невольно удивляться, какия тяжелые поранения и сложные повреждения выносились ими бесропотно и безнаказанно. Они свободно выдерживали операции без наркоза. Отношение в сквознякам и резким колебаниям температуры, которые обычны в фанзах, — поразительно безразличное. В Хабаровске, в осеннюю пору, когда русские кутались в теплую одежду и ходили с перевязанными щеками и кислыми минами, — наши желтокожие братья работали на улицах еще полуголые и босые, и тем не менее смотрели бодрыми и веселыми. С другой стороны, вероятно, ни один народ на земле не относится так благоразумно в своему здоровью, как китайцы. Малейшему недомоганию они придают значение, как сигналу о необходимости принять меры предосторожности в смысле устранения явных причин в заболеванию. Они не изнеженные нытики Европы, в болезни приходящие в отчаяние и беспечные при хорошем здоровьи, — нет. Китайца очень трудно напоить водкой, затащить в публичный дом, заставить работать ночью — он съумеет увильнуть от предложения, логически доказать соблазнителю вред, могущий последовать. При всем своем миролюбии, китайцы упорно, бунтами протестуют против распространения в их стране вместе с вторжением европейцев опия и водки. Из-за свойственной им осторожности в отношении в дурной погоде немало страдали, напр., в свое время наши работы по постройке манчжурской железной дороги, хотя те же люди относились безразлично или скептически к вреду от худой пищи, заразы и грязи. Во время дождей решительно никто на работу не приходил, хотя бы от этого все терпели большие убытки; но если погода стояла хорошая, то и праздник не задерживал их муравьиного трудолюбия.