— Не спешите, Михаил Иванович, не спешите. Альберта Глущенко надо разыскать. Надо, во-первых, убедиться, тот ли это Глущенко. Когда найдем Альберта, постараемся раздобыть образец его подписи. Наряд и этот образец отдадим в лабораторию. Пусть сопоставят и скажут — идентичны подписи или нет.
— А дальше?
— Установим, не был ли Глущенко знаком со Ставровым.
— Зуфар Шукурович, а Ставров-то тут при чем?
— Мне кажется, Михаил Иванович, Глущенко и Ставров работают в одном месте — в «Сельпроекте». Мы же знаем, что Глущенко учился на проектировщика. А проектных институтов в городе всего три.
— Тут нам поможет Надежда Максимчук. У нас есть ее телефон.
— Возможно, вызовем и ее. А пока попробуем разобраться в этом деле сами.
— Что ж, не привыкать! — усмехнулся Ковалев. Загасив в пепельнице очередную сигарету, он сказал: — Так я иду в «Сельпроект».
— Будьте осторожны, Михаил Иванович. Не спугните.
— А вы уверены, что Глущенко замешан в этой истории?
— Есть у меня одна мысль. Я ее вам позже выскажу. Когда возвратитесь из «Сельпроекта».
Ковалев возвратился через полчаса.
— Вы угадали, — сообщил он Ахмерову. — Глущенко Альберт Леонтьевич работает в «Сельпроекте» техником-проектировщиком.
— Не установили, знаком ли он со Ставровым?
Директор сомневается, говорит, что Ставров и Глущенко работают в разных отделах. Но, конечно, познакомиться они могли. Это не исключено. Глущенко никуда с работы не отлучался. Разумеется, кроме субботы и воскресенья — выходных дней. Но вот новость: сегодня не вышла на работу Надежда Максимчук. Один из членов месткома, предполагая, что она заболела, побывал у нее на квартире. Мать сообщила, что дочь вечером ушла к подружке — Кравцовой Нине Васильевне, сказала, что у нее и заночует. Мать полагала, что Надежда теперь уже на работе.
— М-да...
Капитан Ахмеров встал из-за стола, начал ходить по кабинету, опустив голову.
— Михаил Иванович, — сказал он, останавливаясь. — А как с образцом подписи этого Глущенко?
— Я прихватил в институте подписанный им лист проекта. Отдал в лабораторию.
— Вот это хорошо. А не побывать ли нам в техникуме, где учился Глущенко?
— Вы думаете, его там помнят?
— Кто знает? Съездим. Когда вернемся — лаборатория уже даст свое заключение.
— А Надежда Максимчук?
— Пока неясно. Возможно, она самостоятельно отправилась на поиски своего жениха. А возможно, с ней что-либо случилось. Кое-кому могли не понравиться ее визиты к нам.
Директор техникума Самойлов помнил Альберта Глущенко. В годы учебы Альберт, правда, не блистал выдающимися способностями. Но зато дважды был уличен в кражах. Один раз украл десять рублей у соседа по общежитию, другой раз продал на рынке куртку товарища. Оба преступления были Альберту прощены — он вернул десять рублей и те деньги, что выручил за куртку. Но учащиеся техникума с тех пор с Альбертом не дружили и всегда относились к нему настороженно.
— Как он работает в «Сельпроекте»?
— Не знаю, — сказал директор. — Ничего больше о нем не слыхал.
В пятом часу вечера, когда Ахмеров и Ковалев возвратились в уголовный розыск, им сообщили из лаборатории, что подписи Глущенко на наряде и на листе проекта идентичны.
Прочитав краткое заключение лаборатории, Ахмеров проговорил:
— Дорожка ведет прямо к Глущенко.
— Не ошибаемся, товарищ капитан?
— Пожалуй, нет. Вот мысль, которую я обещал вам высказать. Это, собственно, не мысль, а версия. Глущенко — человек, жадный до чужого добра. Это он уже дважды доказал в техникуме. Когда Глущенко узнал, что Ставров возвратился из Заполярья, он постарался выведать, много ли денег тот привез с собой.
— Но ведь директор института говорит...
— ...что Глущенко и Ставров работают в разных отделах? Это ничего не значит. Просто директор института знает своих сотрудников с девяти до шести вечера. Остальное ему неведомо. Теперь вспомните дверь, которая легко снимается с петель, и шкафчик, который открывается без ключа. В этом шкафчике Ставров что-то хранил. Вы застали шкафчик открытым? Возможно, это работа Глущенко. Следы его торопливости. Сначала он заманил Ставрова на Волгу, подальше от города, и прикончил. А потом пошарил в его комнате.
— Позвольте, а шаровары? Выходит, Глущенко надел на убитого свои старые брюки?
— Почему на убитого? Он мог предложить их Ставрову еще перед поездкой. Вы видели в комнате Ставрова сильно поношенную одежду?
— Нет. Помню, на стене висел довольно приличный костюм, прикрытый газетой, а под кроватью — красивые, почти новые туфли.