Увлеченный рассказом, я вовсе не ожидал подобного вопроса. Это было равносильно тому, как если бы в кино кто-нибудь прервал детектив на самом интересном месте, зажег в зале свет и спросил: как по-вашему, что произойдет в дальнейшем? Смотреть и читать детективы интересно, а забивать себе голову гаданием, что произойдет с героями, — это мучительно.
И все-таки я попробовал поставить себя на место Султанова и дать хоть какой-то вразумительный ответ.
Я подумал. Вспомнил, что всецело занятый проверкой цепочки база — магазин, Рауф ни словом не упомянул о второй цепочке: база — лаборатория. Может быть, пора уже побывать и там?
— Нет, рано, — сказал Султанов. — Лаборатория — не волк, в лес не убежит. Надо выяснить до конца картину злоупотреблений в магазине.
— Но что можно обнаружить в магазине после того, как ткань уже распродана? — недоуменно пожал я плечами.
— Да, оттуда птичка улетела и клетка пуста, — согласился Рауф. — Но проданная ткань ведь не вознеслась на небо и не растворилась в воздухе. Она осталась у покупательниц. Что будут делать с ней они? Шить себе нарядные обновки. Где? В ателье мод, разумеется. Вот туда я и направился.
В городе у нас — пятнадцать ателье и пошивочных мастерских. Среди них выделяется салон «Ласточка», где закройщицей работает знаменитая мастерица по изготовлению дамского платья Белла Абрамовна Гинзбург. Нетрудно было догадаться, что дорогую и красивую ткань женщины прежде всего понесут именно в «Ласточку». Но, к моему удивлению, там не было ни одного заказа на платье из кримплена. В чем дело? А весь секрет, оказывается, в том, что Белла Абрамовна больше не работает в «Ласточке». Она вообще уехала из нашего города.
«Сейчас, — сказала мне приемщица заказов, — весь хлеб у нас отбивает салон мод «Волжаночка». Как там появилась закройщица Ликаницкая — все наши бывшие заказчицы рванулись туда».
И верно. В «Волжаночке» я нашел четыре заказа из так называемого давальческого материала, где в графе «Наименование, сорт ткани» было проставлено «Кримплен». Я записал фамилии, адреса заказчиц. Приемщица, кстати, сказала, что несколько платьев из кримплена уже пошито и выдано заказчицам. Адреса и фамилии этих заказчиц я списал с корешков квитанций, остающихся в салоне. Теперь мне предстояло нанести визит нескольким дамам и узнать у них, где они купили кримплен и по какой цене.
— Сказать по правде, — перебил себя Султанов, — кримплен этот был отменно хорош. Я видел его в ателье и сколько ни всматривался — нигде не мог найти, как говорится, ни сучка, ни задоринки. Видел платья, пошитые из этой самой ткани. Отличные платья! Истинное украшение женщин. И если где-то там на рельефном рисунке спущена петля, так этот дефект даже в лупу не увидишь. Копытин-то это отлично понимал.
— Думаете? И что же?
— Брал за метр по тридцать рублей, и ни копейкой меньше. Я подтвердил это письменными показаниями многих женщин, купивших свои отрезы прямо на улице возле магазина в авральный день июня. В этот день Иван Васильевич Копытин положил в свой карман девять тысяч шестьсот рублей. Конечно, не всю эту сумму он присвоил себе. Он ведь должен был отблагодарить и Федора Филипповича Романовского.
— И что же Копытин этот? Сознался, что продавал ткань по полной цене?
— Не сразу, конечно. Только припертый к стенке письменными показаниями покупательниц. Крепким Копытин был орешком, но все же раскололся...
Рауф встал, открыл дверь купе, сказал извиняющимся тоном:
— Накурил я тут...
Поезд стоял. За окном была непроглядная темень. Кто-то невидимый, проходя мимо вагона, звонко постукивал молоточком по колесам. Сзади слышались приглушенные голоса.
— Смотрите-ка, уже поздно! — удивился Султанов, глянув на свои часы. — Давайте ложиться спать. Я вам утром эту историю доскажу. Если, конечно, ее интересно слушать.
— Нет, — не согласился я. — Если фильм в двух сериях, я люблю смотреть обе серии сразу, чтобы впечатление не дробилось. Так что доскажите мне все до конца. Теперь, если не ошибаюсь, следователю пора явиться в лабораторию?
— Да. Но прежде чем идти туда, я коротко расскажу о двух главных действующих лицах, работавших в лаборатории. Это Леонид Андреевич Поляков, заведующий, и Нурулла Ганеевич Закиров, его заместитель. Только прошу запомнить: заместитель работает в лаборатории уже десять лет, а заведующий, инженер-текстильщик по образованию, назначен сюда лишь год назад. Забегая вперед, скажу, что Закиров за годы своей работы в лаборатории уже «проворачивал» кое-какие дела, которые приносили ему, видимо, солидные куши. Кстати, я ведь с этого и начал свой рассказ — с подозрения о каком-то тайном смысле поездок Закирова на служебной машине. Надо сказать, что если Закиров и делал какие-то махинации, — он делал их тонко и ловко. Словом, не попадался.