"— Все здесь любят говорить только о себе. А ты нет. Ты слушаешь."
Тиффани никогда не рассказывала Мирте о своей жизни до переезда. Зато о Хэиг она слушала постоянно. Так уж вышло, что в их общении более важной и значимой считалась жизнь Мирты, что обеих подруг вполне устраивало. Амбициозная, считающая своё мнение чуть ли не самым главным Мирта старалась быть хорошей подругой для Тиффани, но, как выяснилось с годами, тараканов из головы вывести не так просто. А в её случае — практически невозможно.
Иногда Тиффани думала, что всё-таки Мирта плохо ладила с людьми из-за своей вечной конкуренции с каждым, а не, как доказывала та, несовпадении взглядами. Любовь к соперничеству у Мирты проявлялась везде: на уроках (не зря же она входила в список лучших учеников старшей школы), внеклассных занятиях и иногда по отношению к самой Тиффани. Но она не обижалась, ей наоборот нравилась эта странность в подруге, ведь с помощью неё та совершенствовалась, чтобы превзойти потенциального конкурента. И всё же, как бы ты не старался, найдётся тот, кто окажется лучше.
Этот год не задался не только у Тиффани, для Хэиг он тоже начался не с хороших новостей. Впервые за короткую историю их дружбы, её обогнали. Мирта, два года занимающая должность старосты школы, ушла с поста, уступив место Вирджинии Гилмор — одиннадцатикласснице и всеобщей любимице. Мечты Мирты провести свой последний год в роли старосты пришлось оставить. Выбор в пользу Вирджинии был вполне предсказуем, — выпускники редко становились старостами, — но Мирта тешила себя ложной надеждой и сейчас при любой возможности пускала полные ненависти взгляды в сторону Гилмор. Это же где такое возможно — Мирте Хэиг кто-то утёр нос!
— Ты уже в ней дыру прожгла, — подтрунила Тиффани, заметив, как Мирта в очередной раз зыркнула на сидящую недалеко от них Вирджинию.
— По-твоему, из неё выходит староста лучше, чем из меня? — спросила Мирта, даже не обратив внимания на насмешку.
Тиффани пожала плечами:
— Рано ещё говорить. Она ведь только получила эту должность.
— Посмотри же на неё. — Мирта кивнула в сторону новой старосты. — Для любимой доченьки мэра это всего лишь забава. Так, очередная прихоть, которую сию же секунду исполнили. Старостат был частью меня, но, благодаря ей, меня этой части лишили. Готова поспорить, что через месяцок-другой Вирджинии надоест, ведь здесь нужно работать, а не сидеть вот так и бездельничать. К тому же, в ней совершенно нет стержня!
— Стержня? — хихикнула Тиффани. Серьёзность, которую Мирта выкладывала в свои слова, начинала забавлять.
— Ну да, — согласилась та, облизнув губы и не переставая наблюдать за Вирджинией. — Она же наверняка только и делает, что потакает другим, лишь бы угодить и понравиться. Как же, Вирджиния Гилмор обязана всем нравиться. Но вот что я тебе скажу: это далеко не лидерские качества и даже не приближённые к ним! А это её стремление заполучить признание каждого — показуха да и только. Интересно, с какой скоростью она начнёт перед нами стелить красную дорожку, если узнает, что мы не падаем перед ней на колени, а?
Тиффани пожала плечами. Она уже почти не слушала бессмысленный, но поднимающий настроение, трёп подруги. Если Мирту волновала Вирджиния, то Тиффани не сводила глаз с девушки, сидящей напротив неё. Шерил Мэлроу. За пару лет они перебросились всего парочкой малозначимых фраз по типу: "Какой сейчас урок?", "Не подскажешь, где находится кабинет?" и "Не поможешь с контрольной?". Последнее, к слову, мелькало в их коротких и редких диалогах довольно часто. В особенности, на уроках математики, потому что именно на них Шерил сидела за Тиффани. И, несмотря на всё это, Тиффани удалось разглядеть в Мэлроу родственную душу. Отчего-то её хотелось уберечь и предостеречь. К несчастью, было от чего.
Шерил сидела к ней спиной. Сгорбленная и с опущенной головой, будто и вовсе спала, она проигрывала на фоне яркой Адель, сидящей рядом. Питерсон переговаривалась с Вирджинией и постоянно озиралась по сторонам. Потом, словно кого-то нашла, прищурилась и наклонилась к Шерил, вероятно, что-то сказав, ведь та следом обернулась в сторону Тиффани. Тиф тут же опустила взгляд, испугавшись, что её беззастенчивое наблюдение не осталось незамеченным. Однако, не совладав с любопытством, вскоре снова покосилась в сторону столика Шерил. Та уже вернулась в прежнюю "спящую" позу, как будто до этого её не потревожила подруга. Значит, Тиффани показалось, и её не заметили? Тогда что Питерсон нашептала Шерил на ухо? Тиффани осмотрела всех сидящих за собой и — о ужас! — узнала среди них Ника Гонсалеса.