«Держи его!» — Ватага ребят подхватила Джека под руки и потащила по коридорам в темную комнату. Там уже томились другие мальчишки, ставшие жертвой набега.
«Наклонись!» — звучал приказ, и пленники, получая пинок, словно растворялись в воздухе.
Дошла очередь и до Джека. «Теперь ты», — услышал он и тут же почувствовал, что падает в провал в стене. Он оказался в угольном погребе. Сверху доносилось радостное ликование захватчиков. Спустя некоторое время, грязного и усталого, Джека отпустили.
И все же это было лучше тюрьмы Старикана! Джек не так уж страдал от школьных забияк. У него появился пре красный учитель английской литературы по прозвищу Окти. Он открыл мальчику мир поэзии, любовь к которой тот сохранил на всю жизнь. Окти не мог предположить, что его двенадцатилетний ученик в один прекрасный день станет известным христианским писателем, чьи книги разойдутся по всему свету. Сколько людей после их прочтения обратится к Христу! Но все это было еще впереди. А пока Джек распахнул свое сердце навстречу красоте и силе поэзии. Шла осень 1910 года, листья, медленно кружась, падали на аллеи Кэмпбелловского колледжа.
Окти, чье имя в действительности было Д. А. Макнейлл, оказал огромное влияние на своего ученика.
В середине первой четверти Джек заболел, и отец забрал его домой на шесть недель. Это были замечательные дни в жизни Джека! Он очень сблизился с отцом. Мальчик много читал, писал, испытывая при этом истинное наслаждение. Отец почти не бывал дома. «Маленький Лужок» с его большими пустыми безмолвными комнатами казался Джеку «освежающей ванной после многоголосого шума Кэмпбелла».
В Белфасте готовились к Рождеству. Об этом свидетельствовали яркие огни и чудесные подарки под сотнями рождественских елок. Это время в «Маленьком лужке» всегда было радостным и веселым.
Никто в семье не знал о нависшей над Европой войне, которая каждый день будет уносить на Западном фронте 2 533 человек убитыми, 9121 ранеными и 1164 пропавшими без вести. Британской армии предстояло переместиться в темные землянки и траншеи, прорытые во фрикуртских известняках и ла- басской глине.
«Жизнь — череда занятий и каникул, пока не закончишь школу. А потом работа, работа, работа до самой смерти» К. С. Льюис в тринадцать лет
Школа Коротышки
«Дай‑ка еще одну сигарету, Уорни», — попросил Джек. Ему было уже тринадцать. Братья чувствовали себя вполне уверенно, расположившись в уютных креслах ливерпульской гостиницы, где они просматривали журналы в ожидании поезда. Им предстоял путь на юг страны в новую школу. Утомительное морское путешествие из Белфаста осталось позади, и ребята наслаждались свежестью утра и обретенной свободой.
Но вот они сошли с поезда, и вскоре Джек увидел высокое белое здание. Новый директор был полной противоположностью Старикана. Здесь заботились о детях.
«Добро пожаловать в Шербург! — приветствовала прибывших пансионеров школьная воспитательница. — Не сомневаюсь, вам здесь понравится».
Джек действительно был счастлив, во многом благодаря ее заботе и чуткости. Добрая, ласковая женщина всегда подбадривала и утешала своих подопечных. Мальчики были оторваны от родителей, и она ухаживала за ними во время болезни и всячески опекала. Джек, рано потерявший мать, очень привязался к своей воспитательнице.
Но, как ни странно, именно она подорвала у мальчика веру в Бога. Воспитательница беседовала с детьми на разные темы, общаясь с ними как со взрослыми. Она не была христианкой, но стремилась обрести твердую веру. Сильное влияние оказал на нее оккультизм, сама идея возможного общения с духовным миром. Рассказы о спиритизме неожиданно увлекли Джека.
«Мало–помалу, — вспоминал он, — она подточила все основания моей веры… И вскоре я заменил «верую»на «чувствую»; верить было не во что».
В соответствии с новыми убеждениями, Джек решил, что следует верить только тому, что «успокаивает» или «впечатляет». Позднее он осознал, что в его неверии была виновата не только воспитательница. 3а всем этим стоял дьявол, который и увлек его на ложный путь. Именно сатана и собственная греховность Джека заставляли подростка слушать и принимать подобные
представления о жизни.
Под руководством директора шербургской школы, которого прозвали Коротышкой, Джек развивался интеллектуально. Но вместе с тем у него формировалось негативное отношение к миру в целом. Хотя Коротышка давал ему великолепные знания по латыни и английскому языку и Джек считался первым кандидатом на стипендию Мэлвернского колледжа, на душе у него было невесело.