Ко времени возвращения в столицу Кеннеди был убежден в двух принципиально важных вещах: он имеет все шансы на переизбрание и у него есть огромный козырь, который должен доминировать в избирательной кампании, — необходимость предотвращения термоядерной войны.
Из южных штатов Джон считал наиболее важным привлечь на свою сторону избирателей Техаса и Флориды. В случае победы здесь можно было примириться с потерей голосов остального юга, где по отношению к нему среди белого населения сохранялись недобрые чувства в связи с решительными мероприятиями в пользу гражданских прав чернокожих.
Вторая предвыборная поездка была намечена в Техас, где сильными позициями обладали его политические противники не только от Республиканской, но и от собственной партии. Советники отговаривали Джона от этой поездки, тем более от того, чтобы он после завершившегося триумфом вояжа на Запад продолжал фактическую избирательную кампанию именно в этом штате. Он, однако, оказался упорным, несмотря на то, что вице-президент Линдон Джонсон, сам выходец из Техаса, рисовал обстановку в штате и, в частности, в местной организации Демократической партии в самых мрачных тонах. По словам Джонсона, там усиливались консервативные настроения, вражда к президенту, возникли внутренние склоки, которые внешне проявлялись в непрекращавшейся полемике между губернатором Джоном Коннели, считавшимся умеренным консерватором, и сенатором Ральфом Ярборо, известным приверженцем либерализма, причем в явно левом варианте{1101}. Отказ от поездки означал бы демонстрацию политической слабости и негативно отразился бы на результатах выборов 1964 года, говорил Джон, убедив близких политиков в своей правоте{1102}.
Накануне поездки в Техас состоялся краткий визит во Флориду, где Кеннеди выступил в городах Тампа и Майами-Бич на собраниях однопартийцев, а также посетил космический центр на мысе Канаверал, где разъяснения давал известный ученый германского происхождения Вернер фон Браун[76]. В основном, по-видимому, это была рекогносцировка. В этот штат-полуостров предполагалась более основательная поездка, тем более что она давала возможность для демонстративных жестов — например, посещения самого дальнего острова гряды Флорида-Киз — крохотных островков, чтобы «взглянуть» на находившуюся в 90 милях Кубу, да еще и посетить только что созданный мемориальный музей Эрнеста Хемингуэя, расположенный на этом самом островке Ки-Уэст.
Последнее было для Джона немаловажным — он знал и любил творчество Хемингуэя, несколько раз встречался с ним, в том числе незадолго до трагической гибели писателя в 1961 году.
Даллас. Выстрелы со склада
Уильям Манчестер, известный журналист, посвятивший объемную книгу убийству Кеннеди, а также многие другие авторы, освещавшие эту трагедию, рассказывали, как утром 21 ноября 1963 года, позавтракав с родными, одевшись (в левый ботинок был, как всегда, вложен супинатор, компенсировавший разницу в длине ног) и попрощавшись с шестилетней дочерью Кэролайн и трехлетним сыном Джоном, президент на вертолете прибыл на военно-воздушную базу Эндрюс в соседнем штате Мэриленд, где вместе с супругой и советниками сел в самолет «Боинг-707», являвшийся «бортом № 1» Военно-воздушных сил США, так как на нем передвигался Верховный главнокомандующий{1103}.
Как в любой поездке, начинала действовать сложнейшая система охраны, обеспечения безопасности первого государственного лица. Был создан целый словарь условных обозначений, например президент — «лансерер» (копьеносец), Белый дом — «кэстл» (замок), первая леди — «лейс» (кружево) и т. д. Президента непосредственно сопровождали два телохранителя и носильщик чемоданчика (условное название этого кейса было «футбол») с важнейшими шифрами, вплоть до шифра, объявлявшего ядерную войну. Не случайно этот человек по имени Аира Гирард носил кодовое имя «шейд» (тень).
Незадолго до отъезда под руководством Жаклин в Белом доме были проведены вторичный за время президентства Кеннеди ремонт и обновление обстановки. Средства на это, как и в первый раз, не были взяты из государственной казны, так как ремонт являлся инициативой первой леди. Именно она оплачивала приобретения и работы за счет полученного большого гонорара за написанный ею путеводитель по Белому дому.
С полного одобрения своего супруга Жаклин стремилась не «обновить» или «перестроить» Белый дом (ее крайне раздражало употребление этих терминов по отношению к тому, что она лишь частично осуществила в первый раз и в основном завершила во второй). Она говорила о «восстановлении» президентской резиденции, воссоздании ее в таком виде, в каком Белый дом был при Джеймсе Медисоне и Аврааме Линкольне. Повсеместно собирались соответствующие произведения искусства, мебель, предметы быта. К работе были привлечены историки, специалисты по артефактам, опытные дизайнеры. В результате Белый дом фактически стал одним из лучших национальных музеев изобразительного искусства{1104}.
Между тем в Техасе значительная часть активных жителей с недовольством ожидала прибытия президента. Это было связано и с тем, что он поддержал движение за гражданские права, и с его миротворческой ролью во время Кубинского кризиса. В день прибытия Кеннеди газета «Даллас морнинг ньюс» опубликовала большую статью в качестве объявления (рекламные объявления оплачивались заказчиком, независимо от того, был ли это действительно рекламный материал или нечто другое). Носившая название «Добро пожаловать в Даллас, господин Кеннеди» статья обвиняла президента в предательстве национальных интересов США. Чтобы избежать штрафных санкций за оскорбление президента, обвинения строились в виде вопросов, например: в чем существо сговора между президентом и компартией США? Почему президент не останавливает своего брата Роберта, который преследует благонадежных американцев? Показав эту газету Жаклин, Джон произнес: «Кажется, мы едем в край непуганых психопатов».
В самолете Джон читал текст речи, с которой ему предстояло выступить в Далласе{1105}. Ее тон носил примирительный характер, должен был дать понять слушателям в одном из крупнейших залов города — Торговом центре, что глава исполнительной власти с уважением относится к традициям Юга и считает граждан Техаса образцовыми американцами. В тексте в то же время говорилось: «В этой стране голоса инакомыслящих будут слышны всегда. Однако тот, кто выступает с критикой, ничего взамен не предлагая, тот, кто видит только минусы, не замечая положительного, тот, кто видит всё в мрачном свете, добивается влияния, не неся никакой ответственности». Текст речи завершался словами: «Сила бессмысленна, если она не базируется на справедливости». Это была перефразировка афоризма У. Черчилля, который мы использовали как эпиграф к этой книге{1106}.
Сделав краткие остановки в городах Сан-Антонио, Хьюстон и Форт-Уорт, где состоялись встречи с активистами Демократической партии и где Кеннеди выступил перед собравшимися местными жителями[77] (вся группа переночевала в Форт-Уорте), самолет продолжил полет и совершил посадку в аэропорту Далласа Лав-Филд 22 ноября в 11 часов 37 минут. Кеннеди и его жену встречали официальные лица Техаса во главе с губернатором Джоном Коннели и его женой Нелли.
76
Сохранились несколько короткометражных фильмов и фоторепортажей об этой поездке, в частности о посещении космического центра, которые легко найти в Интернете по фамилии президента или по на званию космического центра (см., например: http://www. jfklibrary. org/ Asset-Viewer/ofXn608btU2hlxrpwX50dQ. aspx). Интересно при этом отметить, что почти ни на одном фото невозможно обнаружить фон Брауна. Видимо, портретировать эту личность не рекомендовалось из опасения, чтобы на него не было совершено покушение кем-нибудь из тех, чьи родные и близкие погибли от ракет Фау-2, созданных в свое время верно служившим Гитлеру фон Брауном, которыми нацистские вооруженные силы атаковали Лондон и другие британские города осенью 1944 года.
77
Выступление в Форт-Уорте в основном было посвящено усилению военной мощи США за предыдущие годы. Звучал обычный мотив Кеннеди: «Всё это требует жертв от народа Соединенных Штатов. Но наш мир очень опасен и ненадежен… Никто не должен ожидать легкой жизни, она совершенно исключена на ближайшие десятилетия и, возможно, даже до конца нынешнего века… Я не думаю, что мы истощены или утомлены. Нам хотелось бы жить так, как мы жили когда-то. Но история этого нам не позволит» (эта речь сохранилась в записи в Интернете: http://youtube. com/ watch?v=HifNlVizRg). Жесткое выступление явно должно было послужить своеобразным вступлением для более мягкой и разносторонней речи в Далласе.