Выбрать главу

Возвращение власти к бедуинам следует интерпретировать скорее как перемещение центра сил в сторону кочевников, чем как возврат больших групп населения к кочевой жизни. Вероятно, городские поселения северо-запада убереглись от разрушения. Мекка упоминается Птолемеем, и название, которое он ей дал, позволяет идентифицировать ее как южноаравийское поселение, созданное вокруг святилища; несмотря на это раннее упоминание, она приобрела значение рынка и центра религиозного паломничества, которое приписывает ей традиция, скорее всего лишь незадолго до 500 г. В то время племя курайш захватило ее и заключило соглашение с жившим поблизости бедуинским племенем кинана, которое, по-видимому, только что уступило курайшитам гегемонию. Расположенная на скрещении торговых путей, идущих с севера и юга и соединяющих Красное море с современным Ираком, в жаркой, бесплодной долине, окруженной суровыми горами, Мекка могла изначально существовать только благодаря воде источника Земзем, позднее ставшего священным для мусульман. Городом правила олигархия, состоявшая из глав курайшитских родов; она же регулировала отношения между родами. Оборона города была возложена на ахабиш, первоначально абиссинских наемников; позднее их, очевидно, пришлось усилить рекрутами из малых племен, становища которых находились по соседству с Меккой. Большинство населения скорее всего составляли арабы-некурайшиты и всякого рода чужестранцы, в первую очередь рабы; общая заинтересованность в торговле и паломничестве дала им то, что для тогдашней Аравии было крепкой сплоченностью, если не стремлением к государственности. Главные караваны посылались на север: один – летом, другой – зимой; они были общим предприятием: в их снаряжении участвовали широкие слои населения, получавшие от них доход. Караванная торговля обеспечивала побудительный мотив для утверждения определенного политического порядка и формирования группы лидеров, имеющих основанное на опыте представление о мире за пределами Аравии. Эта торговля давала им к тому же некоторые знания в области денежного обращения; хотя все еще преобладала меновая торговля, в Мекке получили хождение византийские и персидские монеты. Общий уровень образования возрастал, что, естественно, приводило к некоторому отчуждению от общеаравийской культуры и вызывало презрение бедуинов, представлявших ее, к мекканским купцам. Главное же состояло в том, что люди теперь подвергались воздействию интеллектуальных (а в то время это означало – религиозных) течений извне.

К тому же город вследствие своего важного значения неизбежно был вовлечен в борьбу великих держав, хотя мекканцы были достаточно искусны – или, может быть, слишком незначительны, – чтобы воздержаться от активного участия в ней. Благодаря нейтралитету, а также вследствие сплоченности и единства своего правящего класса Мекка избежала как судьбы юга, так и внутренних неурядиц своего соседа Ясриба (лежащего в 450 км к северу), где в последние десятилетия VI в. то и дело возникали межплеменные распри среди оседлых арабов. Ситуация еще более осложнялась их отношениями с рядом еврейских племен, также поселившихся в этом оазисе и постоянно угрожавших жизни города.

С середины III в. историю Ближнего Востока определял конфликт между Римской империей, позднее – ее восточной половиной и, наконец, ее преемницей Византией, с одной стороны, и сасанидским Ираном со столицей Ктесифоном в семитической Месопотамии – с другой. Как всегда в подобных случаях, враждебность распространялась на области, которые, по существу, имели весьма слабое отношение к противоборствовавшим интересам и культурам. Сфера влияния персов в Аравии охватывала территории, расположенные восточнее линии, протянувшейся от Пальмиры к восточной границе Хадрамаута, так что торговые пути через сасанидскую Месопотамию к Персидскому заливу и через собственно Персию к Центральной Азии находились под персидским контролем. Это обстоятельство вынуждало византийцев пользоваться путем через Красное море; северная часть моря находилась в их руках, и восточное побережье в этом районе не было захвачено никаким государством, которое могло бы им угрожать. Однако выход в Индийский океан контролировался йеменцами, а на западном берегу свои интересы защищало Аксумское царство – ядро образовавшегося позднее Абиссинского государства. Поэтому византийцам было необходимо обеспечить себе дружественное расположение абиссинцев и йеменцев, тогда как персы пользовались любой возможностью, чтобы уничтожить достигнутое Византией взаимопонимание с этими народами. Не следует забывать, что Южная Аравия и Ирак, следуя испытанным курсом, долгое время находились в тесном контакте. Южноаравийское царство, по-видимому, начиная с I века нашей эры постепенно клонилось к упадку и все больше уступало власть местным «феодалам». В результате в первой половине IV в. Юго-Восточный Йемен попал под господство Абиссинии 7.