Тиражи с песнями Клавдии Шульженко до начала Великой Отечественной войны были миллионными. Сегодня шоу-бизнес говорит о «золотом» и «платиновом» диске. Его обладатель становится одним из самых богатых людей в мировом шоу-бизнесе… В 40-м году и еще пятьдесят лет спустя количество выпущенных пластинок весьма незначительно отражалось на материальном благополучии исполнителей. Итог был однозначен — именно в 1940 году к Шульженко пришла всесоюзная известность.
Управление культуры Ленинграда приняло решение передать для Шульженко и Коралли специальный оркестр сопровождения. С подачи и помощью Дунаевского этим оркестром оказался весьма неплохой джаз под управлением А. Семенова. Сначала он назывался «Киноджазом» и выступал, как правило, в Доме кино. Потом он стал «придворным» оркестром Дунаевского и исполнял в основном то, что сочинял Исаак Осипович. При всей любви ленинградцев к Дунаевскому слушать из вечера в вечер одни и те же произведения в одном, весьма узнаваемом стиле — испытание не из легких. Вот и решили передать оркестр Шульженко и Коралли. Руководитель джаза Алексей Семенов был весьма интересной личностью. Долгое время он работал шофером. В конце двадцатых годов Семенов по путевке комсомола был направлен учиться в… Ленинградскую консерваторию, на отделение духовых инструментов. И, как ни странно, стал неплохим трубачом. Его оркестр прославился одним весьма интересным номером. На фоне черного бархата музыканты играли в бархатных костюмах, скрывавших не только фигуры, но и руки и лица. Создавалось впечатление, что инструменты с помощью световых эффектов как бы парят в воздухе. Это был невероятно эффектный номер. Спустя более тридцати лет в Москву приезжала чешская театрализованная труппа «Латерна магика». То, что придумал Семенов в середине 30-х, чехи выдавали за неслыханное новшество, а мы, доверчивые, верили, неистово аплодируя. Итак, джаз Семенова в конце января 40-го года стал называться джаз-оркестром под управлением В. Коралли и К. Шульженко. Алексей Семенов остался музыкальным руководителем оркестра.
Владимир Филиппович наконец-то получил полную самостоятельность и развил кипучую деятельность. Вскоре коллектив создал музыкальный спектакль «Скорая помощь», действие которого происходило в химчистке; их до войны в народе называли «американками». Все услуги там производились в присутствии заказчика. Естественно, главные роли исполняли Коралли и Шульженко, оркестранты играли роль музыкантов, которые приходили со своими проблемами. Коралли как худрук не отличался хорошим вкусом и плохо разбирался в драматургии. Иначе уровень постановок был бы совсем иной. Тем не менее со своей «Скорой помощью» они объездили весь Советский Союз и, по словам Коралли, имели успех. Возможно…
Наступление на джаз продолжалось. Чиновники видели в нем угрозу распространения западного влияния. Вот почему Дунаевский ратовал за так называемый «советский репертуар», понимая, что только он спасет многих музыкантов и композиторов от безработицы и нищеты. Известный музыкальный критик Б. Ярустовский, всю свою жизнь писавший умные глубокие статьи о «серьезной» музыке, строго указал: «Главный бич многих джазов — отсутствие репертуара. До сих пор руководители многих джазов вынуждены формировать его полулегальным способом — доставать у знакомых, переписывать с пластинок».
Уже позднее, в конце сороковых, когда начнется новая кампания — борьба с космополитизмом и низкопоклонством перед Западом, появится ироническое двустишие:
Сегодня ты играешь джаз, А завтра родину продашь.Однажды спектакль «Скорая помощь» посетили высокие гости: дирижер Большого театра Юрий Файер и знаменитая певица, любимица Сталина, Валерия Барсова. Они назвали оркестр «бархатным» джазом. А Валерия Владимировна поразилась, как тонко и чутко сопровождает он солистов.
Очевидно, главные специалисты по джазовой музыке, сидящие в Кремле, еще не приняли решения о судьбе многочисленных джазов и джазиков. И потому они продолжали существовать на разных стадиях благополучия до начала войны и некоторое время после ее окончания.
Глава 14
Летом 1940 года студент операторского факультета Государственного института кинематографии 22-летний Жора Епифанов был направлен на преддипломную практику в Ленинград на студию кинохроники. Его оформили ассистентом на производство киножурнала. Однако в группе хватало и своих бездельников, и Жора, впервые попавший в Ленинград, целыми днями ходил пешком по городу, легко знакомился с девушками и, несмотря на скудость средств, неплохо проводил время.