В сосновом бору стало полегче: там на траве, даже обнаружились бурые пятна крови. Мальчик, видимо, отдыхал здесь.
Время... его прошло слишком много... а малыш истекал кровью...
По песку возле реки моран почти бежал, лишь изредка сбиваясь на шаг и нарезая круги, когда след терялся.
В село они вбежали всей группой и, не снижая скорости, ворвались в самый бедный деревенский дом на его окраине...
Хозяйка испуганно закричала, прижимая к себе младшего ребенка, остальные сами стайкой жались к матери.
Моран уже вытаскивал из-под лавки сапоги Сайшеса...
- Где?! – закричал, не сдержавшись, Золотко. - Куда вы его дели?!
- Элтэ... Элтэ... – заикалась перепуганная женщина и все никак не могла сказать больше ни слова.
- Подожди, - Хатриан, взяв Золотку за плечи, прижал к себе, успокаивая. – Она не понимает тебя... – и, переходя на язык континента, начал он спокойным холодным голосом. - Расскажите нам, пожалуйста, откуда у вас сапоги нашего мальчика и где он сам?
- Он ушел... – хозяйка испуганно косилась на пришлых.
- Объясните, как он пришел и куда ушел, - тихо, используя Зов, проговорил Хатриан.
Говорить начали сразу все: мать и пятеро детей - но Хатриан остановил их, попросив говорить по очереди...
Когда они закончили, харид снял с них принуждение Зова и перевел все, что услышал, друзьям.
Затем снова подошел к женщине.
- Спасибо вам за то, что позаботились о нашем мальчике. Сейчас отблагодарить вас мы можем только деньгами, но позже мы вернемся... и сделаем все, чтобы вы больше ни в чем не нуждались... - Хатриан поклонился женщине, приютившей и лечившей совершенно чужого ей безумного ребенка... – Мы еще вернемся... – сказал он и вышел, оставляя на столе кошелек с золотом.
А моран, уже обежав дом, искал в траве новые следы и, найдя, громко взвыл...
Они бежали по полю, еще не теряя надежды вскоре найти Сайшеса, и... уперлись в реку...
Моран покрутился вокруг, раздраженно взрыкивая, и уселся на песок, всем видом показывая, что следов больше нет.
- Как это? – растерялся Золотко и с ужасом посмотрел на воду...
Шатари Рэй молча раздевался...
- Я перекинусь и пробегусь по этому берегу, а ты, - Шатари глянул на Ташера, - лети искать на тот: скорее всего, течение унесло его вниз.
Ташер принялся раздеваться, рядом скидывали рубахи Золотко и Арт.
- Тогда я с Шатари, - просто констатировал Хатриан, махнув рукой морану следовать за ними.
И долгие, изнуряющие поиски продолжились...
*** Город Ситан. Камия.
А корабль через три дня спокойно доплыл до города. Ситан раскинулся в месте слияния двух рек, одна из которых текла с запада на восток, а другая вливалась в нее с севера. При таком расположении город процветал: ширилась торговля и множились ремесла. А там, где хорошо работали, хорошо и отдыхали... Трактиров и кабаков в городе было вдосталь.
- Капитан, - рулевой мялся, не в силах вышвырнуть мальчишку с корабля: за три дня этот бедный, ничего не понимающий ребенок словно стал ему ближе, - может быть, оставим его на корабле? До дома дойдем, я там его жене передам...
- У тебя своих-то сколько? – спросил капитан.
- Шестеро...
- Вот жена-то обрадуется, когда ты ей на шею еще одного повесишь, да еще безумца... – хмыкнул он.
- Но как же ему одному-то... Может, он на корабле поживет?
- Я не собираюсь кормить тунеядцев и тебе не советую отбирать еду у своих собственных детей... Не приставай ко мне с ним больше, если не хочешь вылететь с работы.
- Мне нельзя… мне деньги нужны… - и рулевой с тоской посмотрел на ребенка.
Вот так и получилось, что корабль, взяв запасы еды, дальше поплыл без Сайшеса...
А мальчик остался стоять на причале совершенно один, одетый в большую, не по росту, тельняшку с закатанными рукавами, доходившую ему до колен, крестьянские штаны... и с медной монетой, зажатой в кулаке...
Глава 6.
Эпиграф к главе написан eingluyck1!
***
Тоскливый вой в ночи,
Забытый и родной.
Душа твоя молчит,
И впитывает боль…
Как знать, возможно, тут -
В вонючей клетке темной,
Найдешь ты свой приют,
Тепла и счастья полный…
*** Поместье Дома Теневого Пламени.
- Папа... - Таури несмело подошел к отцу, - пожалуйста... - и замолчал...
Учитель сидел за столом, склонившись над бумагами, но вряд ли видел хоть что-то. Он поднял на Таури красные воспаленные глаза...
- Что случилось, мой хороший? – и протянул руки, открывая объятия.
- Папа, пожалуйста... – всхлипнул Таури, оставаясь стоять на месте. - Я знаю, ты можешь магией изменить цвет моих волос... Сделай их такими же, как у Золотки...
- Зачем? - не понял отец. - Ты и так красивый...
- Да причем здесь это!!! – Таури, уже не сдерживаясь, кричал в голос. – Я не могу! Не могу больше! Не могу видеть, как мама вздрагивает, когда я вхожу в комнату!!! Она все ждет и ждет Сайшеса... а я... – и Таури, не выдержав, заплакал. - Я знаю, что это я виноват во всем! Я знаю! Но не могу больше так... Я не могу...
- Тьма всемилостивая, мальчик мой, да с чего ты взял, что это ты виноват?
Ранс встал из-за стола и сам подошел к сыну. Таури смотрел на него убитым взглядом.
- Накажи меня, папа, накажи… Мне легче будет... может быть... Я каждую ночь зову его... – слезы капали, сползая по щекам, - я зову, зову... а его нет... а вот здесь... – Таури приложил ладонь к груди, - вот здесь так больно... словно меня пополам разорвали... и вся радость ушла в эту дыру... а там пустота... черная... темно и страшно... и очень одиноко...
- Маленький мой, сердце мое... – Ранс подхватил Таури на руки, - это не правда, что ты виноват в том, что приключилось с твоим братом! Не правда! Если бы Витан не был такой законченной сволочью, ничего бы и не случилось... Это не ты виноват, что взрослый сильный маг решил мстить детям, не в силах справиться с родителями... Уж если и виноват кто... так это мы, что не смогли защитить вас, что не убили его еще раньше и не уследили за вами... вы же дети еще... – Ранс прикрыл глаза, не в силах взглянуть на сына. – Это мне нет прощения, малыш, за то, что тебе так больно сейчас, за то, что брат твой пропал, за то, что не смог остановить все это...
- Не плачь, папа, не надо... – Таури своей еще мокрой ладонью вытирал слезы отца, - мы найдем его...
- Да...
Ранс стиснул в объятиях сына. Он сказал «да», сказал, но он уже этого не чувствовал: вчера в поместье доставили Витана, и Ранс считал его память... То, что он увидел, он ни за что и никогда не расскажет ни Таури, ни нагайне... Его сын... он никогда уже не будет прежним, никогда не будет с улыбкой носиться по поместью... Мертвый взгляд Сайшеса до сих пор стоял перед глазами Ранса...
- А знаешь, ты прав, золотой цвет тебе пойдет...
И что-то прошептав, Ранс погладил Таури по волосам... Золотистые искры пробежали по черным прядям, высветляя и золотя локоны... Минута - и перед отцом стоял Таури, чрезвычайно похожий теперь на Золотку.
В этот момент в комнате появилась нагайна... Брови ее сначала удивленно взлетели вверх, а затем сошлись на переносице... Она молча развернулась и стремительно удалилась из комнаты.
- Знаешь что, малыш, подожди меня здесь, мне надо поговорить с мамой...
Но договорить он не успел - нагайна появилась снова...
- Таури, - позвала она, протягивая руку, - иди сюда, малыш, ты сегодня совсем не ел... Пойдем. Да и тебе, Ранс, нужно пообедать... Идемте.
Таури подошел к матери. В груди появилось чувство, словно он предал брата, отказавшись быть похожим на него... Но мама не сказала ни слова, словно не заметила...
- Идем, сердце мое, - нагайна обняла его за плечи и повела в столовую, но на пороге оглянулась...
Ранс потом так никогда и не смог забыть этот взгляд... в нем смешалось все: гнев, боль, но больше всего там было жуткого невысказанного отчаяния... Она поняла, что раз муж вернулся от Витана и не поспешил успокоить ее... А потом еще и золотые волосы Таури... словно просьба забыть... Ранс никогда не видел у жены таких глаз...