— Ч-что это было? — Он огляделся по сторонам, — Я отрубился?
— Пожалуйста, не делай так больше, — Только сейчас Лорента поняла, какая, оказывается, сильная дрожь овладела ее телом, — Если становится плохо — говори.
— Ты устанешь это слушать, — Най тяжело поднялся и поправил испачканный сюртук.
У Лоренты не осталось сил на него злиться. Покорившись нахлынувшей слабости, она легла на спину и уставилась в металлические своды потолка, испещренные заклепками. Най бродил где-то рядом — его шаги отдавались от пола легкой успокаивающей вибрацией.
— А здесь прохладно, — Сказал он.
— Нам не до выбора, — Лорента потерла озябшие перенапряженные плечи, — Придется терпеть.
Раздался какой-то скрежет, и девушка с опозданием поняла, что Най решил обустроить им укрытие, слегка передвинув высокие ящики с грузом. Она бы с радостью помогла ему, если бы не усталость, а так… она не сдвинулась с места.
Вслед за возбуждением, азартом, страхом, подозрениями — пришло опустошение. Из нее словно с корнем вырвали способность чувствовать, и теперь все, чего ей хотелось — это забыться глубоким сном.
— Не думал, что нас занесет на четырнадцатую колонию, — Най грохнул об пол чем-то тяжелым. Либо ему было плевать на указания Джоба не шуметь, либо он просто об этом забыл, — Как будем оттуда выбираться?
Лорента и сама боялась об этом задумываться. Все, что она знала о четырнадцатой, лишь подтверждало то, что они с Наем не спасались, а просто перебирались из одной задницы в другую.
Сейчас она горько жалела о том, что не интересовалась политической ситуацией на Втором кольце, потому как то дерьмо, что творилось там, куда они сейчас летели, не казалось бы таким пугающим, знай она о нем чуть больше. А пока, восстание, жестоко подавляемое флотом альянса, было единственным, что она знала о состоянии четырнадцатой колонии.
— Не знаю, — Честно отозвалась девушка.
— Если Вэйл нас оттуда не вытащит, вряд ли мы сами быстро найдем корабль до пятнадцатой, — Най, как обычно, пустился в рассуждения, — А у нас не так много времени…
“У тебя” — мрачно подумала Лорента, и мысль эта показалась ей какой-то особенно несправедливой.
— И что ты предлагаешь?
— Окрестить Вэйла всадником освободителя и уломать нашего друга отправить весточку на “Атлантику”…
Эта мысль так понравилась Лоренте, что она даже подняла голову, чтобы посмотреть на хитроумную улыбку Ная. Он сидел на полу возле стены и заговорщически выглядывал из-за ящика:
— Пусть передаст координаты встречи, чтобы Вэйл смог подхватить нас.
Лорента ухмыльнулась:
— Подадим карету к выходу… А если он не поверит, что это мы?
— Значит, сформулируем так, чтобы точно поверил.
Спина начинала уставать от лежания на жестком полу, и девушка нехотя поднялась, чтобы составить компанию Наю в их укромном укрытии.
— Как ты догадался, чем его можно убедить? Джеба, — Поинтересовалась она, усаживаясь напротив Ная. Заскорузлое от крови платье — благо, ее было не видно на черных перьях — противно зашуршало.
— Нашивка на комбинезоне, — Най прислонился затылком к стене, — Это герб Бастарда — перечеркнутая роза.
— Ты что-то слышал о нем раньше?
Най откашлялся:
— Разве я похож на человека, которого интересуют заговоры?
— Вот и я не слышала… — Лорента задумчиво уставилась в одну точку.
— У нас еще будет время разобраться с этим. Но только при условии, что мы поспим хоть немного.
Здесь он был несказанно прав. Сон — единственное, что им обоим сейчас по-настоящему нужно. Даже извинения могут подождать.
Если бы Най знал, чем обернется для него этот кратковременный сон, он вставил бы спички себе в глаза и не закрывал бы их ни при каких условиях.
Потому что проснувшись, он чувствовал себя так, словно безумные ученые разорвали его тело для опытов, а потом сшили заново — руки и ноги выкручивало, голова раскалывалась от боли, все тело бил страшный озноб, а легкие горели огнем и отзывались хрипом при каждом вздохе.
Чего он уж точно не мог ожидать, так такого резкого ухудшения. Конечно, идиоту было понятно, что приключения в особняке Коллиса не пройдут для его здоровья даром — но не до такой же степени!
Теперь он и вправду с трудом представлял, как протянет пять дней в этом стылом отсеке, сидя на железном полу у ледяной стены — без лекарств, нормальной еды и должного ухода.
Не успел он разлепить тяжелые веки, как в горле запершило. Лоренту будить не хотелось, но кашель не оставлял ему выбора. Неловко выбравшись из-за ящиков, за которыми они притаились, Най попытался откашляться как можно тише, чтобы потом, облокотившись об одну из коробок с грузом, с виду довольно тяжелую, свалить ее на пол с жутким грохотом, мгновенно разбудившим девушку.