Лоренте с большим трудом удалось поймать взгляд Вэйла. Она судорожно указала глазами на выход и без промедлений двинулась к двери, не оставляя ему выбора. Если она не хотела остаться ни с чем, нельзя было позволять ему управлять ситуацией.
Лишь отойдя на достаточное расстояние от лавки, девушка остановилась и прильнула спиной к первой попавшейся стене. Вэйл требовательно навис над ней, то и дело оборачиваясь, чтобы удостовериться, что их никто не подслушивает.
— Если ты не заметила, этот бутылек мало похож на Клетку, — Сверкнул глазами он.
— Нам нужно это снадобье, — Без лишних прелюдий выдала девушка, — Не важно, как, но мы должны его заполучить. Оно может исцелять, и если Най…
— Или не может, — Прервал Лоренту пилот, — Ты слышала Чалипу. Подставляться ради какой-то дребедени — идиотизм!
— Может, — Заверила она, — Я точно это знаю. У меня было видение. В точности как те, во время обряда. У этого снадобья есть сила Клетки!
Вэйл презрительно сплюнул и вновь посмотрел на нее:
— И ради чего..?
Лорента не ожидала такого вопроса. То, что спрашивал Вэйл, казалось ей столь же очевидным, сколь нео-солнце на небе.
— Как это? — Покачала головой она, — Ради Ная. Его нужно вылечить.
— Это можно сделать и с помощью Клетки.
— А если мы не успеем? — Всполошилась девушка, — Мы понятия не имеем, где она и в чьих руках. А Наю с каждым днем становится все хуже. Он может не дожить до момента, когда мы ее найдем.
Похоже, этот аргумент убедил его. Вэйл расслабился и слегка отодвинулся от Лоренты, поглядев себе под ноги:
— И как ты предлагаешь нам достать эту дрянь?
— Тебе это не понравится, — Призналась Лорента. План, шаткий, как их с Вэйлом доверие друг к другу, потихоньку складывался в голове.
— Что, грохнуть вышибалу и саму Чалипу? — Хмыкнул пилот, — Тогда ты права: я не хочу ее убивать. Уж больно хороша, чертовка.
— Нет, — Лорента со всей серьезностью заглянула ему в глаза и кивнула в сторону “мухи”, —Ты должен выиграть в той гонке.
Наю доводилось чувствовать себя более бесполезным разве что однажды — после смерти отца. С тех пор он делал все, чтобы не казаться никчемным в первую очередь самому себе.
Поэтому сейчас, стоило Лоренте с Вэйлом уйти, он тотчас же взялся за работу — настроил все датчики, подправил сенсоры, запустил энергометр и приготовился записывать данные…
…Которые прыгали и сбоили так, что получить из них хоть что-то внятное не смог бы даже признанный гений.
После того, как Лорента прошла обряд, энергометр словно сошел с ума — он выдавал такие страшные перепады нефритового следа, что подвергнуть их хоть какой-то обработке не представлялось возможным. Най списывал это на непосредственное присутствие девушки на корабле — но сейчас ее не было, а аппарат по-прежнему нес какую-то околесицу, правда, теперь уже в меньших масштабах.
Промучившись минут десять, Най смекнул, что сигнал будет стабилизироваться по мере того, как Лорента отдаляется от энергометра — еще спустя четверть часа до него дошло, что этого расстояния недостаточно, а девушка, вероятно, и вовсе то и дело застывает на месте. Так он пришел к выводу, что получить внятный сигнал можно только одним способом — оттащить сам аппарат как можно дальше от Лоренты.
Натягивая тот самый уродливый свитер, Най вспоминал предостережения Лоренты и Вэйла, прокручивал в голове их аргументы, подтверждающие, что ему лучше не высовывать носа с “Атлантики” и дождаться их возвращения, радостно виляя хвостом. Все это казалось ему блажью, слабостью, недостойной звания ученого и мужчины.
К тому же, сегодня он чувствовал себя на удивление сносно — а значит, была вероятность, что его вылазка и вовсе может пройти незамеченной.
Прогулка по городу все равно ничего им не даст. Если у них и был шанс напасть на след Клетки, то только с помощью энергометра — а значит, Най не имел права отсиживаться на корабле и жалеть самого себя.
Площадка, где они оставили корабль, была безлюдной даже среди бела дня. Най незамеченным выбрался из “Атлантики” с упакованным в чемодан энергометром и револьвером в кармане, несколько раз перепроверил, надежно ли заперт корабль, и только тогда двинулся в сторону, противоположную той, куда направились Лорента с Вэйлом. Оставалось только надеяться, что им не приспичило сделать крюк и приблизиться к нему откуда-нибудь с другой стороны.
Промзона двадцать седьмой колонии оказалась малоприятным местом — Най настойчиво забирался все глубже в ее дебри, а однотипная кирпичная застройка так и не желала заканчиваться. Кое-где в обшарпанных стенах зияли дыры или обваливалась кладка, под ногами хрустели осколки выбитых стекол и попадались куски срезанной колючей проволоки.