Надо же, как бывает обманчива внешность! Уж в чем Вэйл ни за что бы не заподозрил Ная — так это пьянство.
Впрочем, то, чем додик занимался в свободное от науки время — уж точно не его собачье дело, а потому пилот застыл в прихожей, разглядывая плохо освещенные выцветшие обои и другие детали скромного холостяцкого убранства.
Из “деталей”, впрочем, в глаза бросилась только рамка, висящая на стене. Поначалу Вэйл решил, что это какая-то гравюра (недаром же хозяин квартиры занимался изучением древнего хлама), но, подойдя ближе, понял, что это фотография.
На размытом и откровенно некачественном блеклом снимке горе-фотограф запечатлел двоих мужчин. Одному на вид было лет пятьдесят, второму — не больше двадцати. Недюжинное сходство друг с другом выдавало в них никого иного, как отца и сына — оба блондинистые и долговязые, с узкими носами и острыми подбородками. Тот, что постарше, с гордым видом восседал на огромном валуне, держа в руках какую-то непонятную штуковину, в то время как юноша, улыбаясь, стоял рядом, опираясь то ли на лопату, то ли на какой-то похожий инструмент, Вэйлу неизвестный.
Опознать в этом парне Ная было не так уж и трудно, но где-то с полминуты Вэйл отчаянно искал доказательства того, что это кто-то вроде его брата или любого другого близкого родственника — потому как юноша на фото своим видом вдребезги разбивал сегодняшние увещевания Ная. Этот парень и близко не смахивал на тот живой скелет, который ученый представлял из себя сейчас — нет, он, конечно, был более, чем строен, но предательская майка, что была на нем на фото, позволяла без проблем разглядеть крепкие мускулистые руки и ни капли не тщедушные плечи. Затей кражу этот Най, а не нынешний, Вэйл так сильно бы не сомневался в ее успехе…
Папаша его был точно такой же — мускулистый и поджарый, больше похожий на солдата, нежели на ученого, но, что самое главное, вовсе не тощий.
— Ты проходи, осваивайся, — Донесся из комнаты гостеприимный голос Ная.
Вэйл отвернулся от фото. Хозяин квартиры явно напрочь о нем забыл, иначе бы быстренько спрятал его от любопытных глаз, чтобы не быть пойманным на вранье.
Что ж, два лжеца в одном экипаже. Занимательно.
Глава 3
— И давно ты в транспортном отделе? — Через силу замедляя шаг, чтобы не обгонять Кимберли, что шла впереди, поинтересовался Най.
Девушка проворно семенила своими маленькими ножками по узкому, обшитому железными листами коридору, что вел в музейный ангар, и была так напряжена, что даже не обернулась, чтобы ответить.
— Не-ет, меньше месяца. Бывший младший сотрудник уволился, вот меня и перевели сюда, — Отозвался ее писклявый голосок, искаженный эхом пустых стен, — Это моя первая организация экспедиции…
— Значит, пиши пропало… — Едва слышно вздохнул Вэйл, что держался на почтительном расстоянии даже от Ная, а значит, Кимберли точно не могла его услышать. Ее явно расстроило бы такое предвзятое отношение.
Впрочем, пилот, очевидно, испытывал неприязнь ко всем новым знакомым, и Най исключением тоже не являлся. Если вчера, чуть разгоряченный вином, Вэйл еще представлял из себя какое-то подобие мало-мальски приятного человека, то сегодня снова облачился в броню из напускного презрения ко всему сущему.
И это при том, что при должном поведении он со своей внешностью мог производить на девушек — на ту же Кимберли — поистине обезоруживающее впечатление. Вэйл на все сто процентов оправдывал свое звание космического пирата — было в его поджарой мускулистой фигуре и залихватски растрепанных темных волосах какое-то разбойничье обаяние. Удивительно, но после утреннего визита к цирюльнику, из-за которого добрая половина этой гривы канула в небытие, это впечатление не особо и притупилось. Должно быть, причиной тому крупные, словно вырезанные из камня, черты лица и непривычно смуглая для местных мужчин кожа.
Вот только Кимберли, вместо того, чтобы потерять от пилота разум, уже с первого взгляда стала смотреть на него, как жертва на охотника. Все потому, что Вэйл не отличался ни манерами, ни хотя бы намеком на тактичность.
Конечно, девушка обладала внешностью хоть и не самой дурной, но была скорее… на любителя. Пухленькая и невысокая, почти на две головы ниже Ная, она одновременно казалась и ребенком, и взрослой опытной женщиной, хотя на деле ей едва ли было многим больше двадцати двух… Видимо, девушки такого типажа не впечатляли Вэйла от слова “совсем” — о чем он не стеснялся говорить Наю почти во весь голос.