— Най! Най, пожалуйста, очнись! — Она трясла его за плечо, но ученый не реагировал. Он в принципе мало смахивал на живого.
— Ты что, уже дала ему эту дрянь? — Вэйл оглядел зеленые разводы.
— А что мне оставалось? — Девушка судорожно прильнула ухом к его груди.
— Согласен, — Развел руками пилот, — Никогда не стоит медлить, если хочешь кого-нибудь прищучить…
Он и сам не сразу понял, с какой иронией звучали сейчас эти слова.
— Он жив! — Отрезала Лорента.
Вэйл снова разозлился на себя за то, что испытал облегчение после этих слов. Если уж это и должно было произойти, то не его руками… И не руками Лоренты — девчонки, которая, похоже, и вправду неровно дышала к Наю.
— Морду ему мыть будешь сама, — Бросил он, запустив руки в карманы штанов, — И белье стирать тоже. На меня даже не рассчитывай.
— Помоги хотя бы перенести его.
— На мою койку!? — Вспыхнул он, — Чтобы он и мне постель заблевал!? Ну уж нет.
— Черт возьми, а если бы это был твой отец!?
— Если бы это был мой отец, — Прошипел Вэйл, — Я бы вдарил ему дрыном по хребту и выбросил в шлюз.
Больше Лорента не позволяла себе глупых вопросов. В полном молчании Вэйл поднял на руки этого болезного, дал девушке время убрать грязное белье и положил его обратно на пустую койку.
А потом молча ушел в рубку, чтобы заняться поисками “Алмаза”.
Хоть в чем-то Лорента с Вэйлом поняли друг друга без лишних слов — она не могла оставить Ная без присмотра, а он не желал делить одну каюту с человеком, который “вот-вот двинет кони”. Так они и поменялись комнатами — девушка сидела возле Ная, лишь изредка позволяя себе заснуть на полчасика, а пилот ночевал через стену в гордом одиночестве. При его эгоизме это, должно быть, стало для него настоящим раем.
Оказавшись в полной тишине, Лорента получила столько времени для размышлений, что успела обдумать, кажется, все, что произошло с начала экспедиции.
И все же если в самой себе она еще мало-мальски разобралась, то Вэйл беспокоил ее не меньше, чем здоровье Ная. Чем ближе они находились к Клетке, тем сильнее ее пугал этот человек. А фраза об отце и вовсе привела ее в шок — потому что она не была шуткой. Шутил Вэйл много и часто, и никогда его шутки не произносились таким тоном. От ответил серьезно.
Вэйл ненавидел своего отца и убил бы его, подвернись такая возможность. Может, из-за этого он вырос таким жестоким, надменным и циничным человеком? Любил ли он хоть кого-нибудь?
Прекрасно отдавая себе отчет в том, что ей никогда не узнать ответ на этот вопрос, Лорента хотела бы надеяться, что да. И все же от этого Вэйл не стал казаться ей менее пропащим.
Все-таки было в ее желании вернуть Ная к полноценной жизни кое-что эгоистичное — девушка отчаянно не хотела оставаться с Вэйлом один на один. Такой, как он, может пойти на все ради своих неведомых целей, и если бы, собираясь влезть в эту экспедицию, Лорента знала, что ей предстоит столкнуться со столь опасным человеком, она бы крепко подумала, прежде чем прыгать в омут с головой.
С другой стороны — она с горьким смешком посмотрела на спящего Ная — думать, что парень вроде него способен ее защитить, было глупостью не меньшей, чем круглые сутки ждать от Вэйла нож в спину. Лоренте пора было смириться с тем, что она по-прежнему предоставлена самой себе. Ей не на кого надеяться. Как и всю жизнь до этого.
Най заворочался в постели и медленно открыл воспаленные глаза. Судя по бесцельному взгляду, вряд ли он вообще видел что-то, кроме тусклого света лампы.
— Лорента? — Прошептал он, — Это ты?
— Я, — Девушка поднялась со стула и склонилась к нему, — Тебе что-то нужно? Может, воды?
— Что со мной было? — Глаза его бессмысленно метались из стороны в сторону, — Я ничего не помню.
— Ты… Тебя вырвало, и ты потерял сознание. Мне очень жаль, что я ушла и не помогла тебе. Теперь ни на шаг не отойду.
— Ты мне ничем не поможешь, — Най уставился в потолок.
Больше он не сказал ни слова. Лорента не видела смысла заводить бестолковый разговор — все равно этот упрямец в очередной раз сведет все к тому, что ему пора на тот свет. Девушке и без него хватало заунывных речей — они ни на секунду не замолкали в ее голове с тех пор, как она вколола ему это снадобье.
И вот, когда она уже решила, что хуже быть не может, Ная снова затошнило. Он успел лишь отбросить покрывало и склониться к полу, когда его вновь вырвало этой зеленой мерзостью. Брезгливость Лоренты смешивалась с каким-то беспросветным ужасом, когда она видела, как долго и мучительно Ная выворачивает наизнанку — он весь покрылся потом и дрожал от перенапряжения, неспособный ни прекратить это, ни даже приостановить. Наверняка, в прошлый раз он потерял сознание попросту оттого, что окончательно обессилел. Благо, сейчас приступ оказался полегче.