А он сидел истуканом и смотрел на то, как приближается “Атлантика”.
Впрочем, что он мог сделать? В бою ему Вэйла ни за что не одолеть, оружие не заполучить, обмануть и заболтать тоже не выйдет…
— Вэйл, — Най и сам не ожидал, что решится заговорить, — Должен быть другой способ освободить тебя. Дело ведь в этом механизме, верно?
— Ну уж нет, гений, — Цокнул языком пилот, — Беглецом я жить не желаю.
Най с тоской посмотрел на “Атлантику”. Родной корабль висел в пустой космической черноте знаком окончательного и бесповоротного провала. Когда они с Лорентой ступят на его борт, пути назад не будет.
Не успел ученый пожелать Вэйлу полного краха всех его планов, как это желание взяло и сбылось.
Потому что “Атлантика”, до которой оставалось всего ничего, в одно мгновение разлетелась на куски.
Все трое, не сговариваясь, ахнули, пока их старый корабль тонул в огне, буквально разрываясь на части и превращаясь в груду космического мусора. Глыбы корпуса, обшивки, двигателей и механизмов во все стороны разносило взрывной волной — страшно было представить, какой оглушительный залп бы до них донесся, находись они в атмосфере. Еще страшнее становилось при мысли, что последствия уничтожения “Атлантики” могут затронуть и “Алмаз”.
Вэйл вышел из ступора первым — опустив глаза на панель, он судорожно защелкал кнопками и тумблерами, скорее всего, наугад, лишь бы сделать хоть что-то и увести эту махину из-под удара.
— Что это было? — Опомнилась Лорента, — Что с ней случилось?
Най и сам хотел бы знать ответ.
— Най, живо сюда! — Позвал Вэйл, вмиг позабывший обо всех разногласиях.
Ученый метнулся к нему и занял соседнее кресло — черт знает, для кого оно предназначалось у Чарли, который обычно летал один. Вэйл указал на экран, что оказался прямо у него под руками, окруженный какими-то рычагами, колесиками и индикаторами.
— Будешь управлять торпедами, — Объявил пилот, не отрываясь от запуска каких-то систем корабля, — Если кто-то попадется на глаза — целься и бей.
Конечно, особенно замечательно это получится с его “прекрасным” зрением — ничего не сказать!
— Ты думаешь, на нас могут напасть? — Не понял Най.
— Они разнесли “Атлантику” в щепки, если ты не заметил, — Судя по взгляду, Вэйл боялся ничуть не меньше, чем сам ученый, — Вряд ли нам повезет больше, если будем висеть тут, как бельмо на глазу, и ждать у моря погоды!
— Но я никого не вижу, — Най вгляделся в пустое пространство космоса, — Где они могут быть?
Пилот проигнорировал его глупый вопрос. Сейчас все его внимание занимала панель с покореженной решеткой, которую он тщетно пытался запустить, а потом с яростью ударил по ней кулаком.
— Сука, еще и радиолокатор ухайдокали! Гребанные каторжники!
Най не заметил, как Лорента оказалась сзади. Опершись на спинку его кресла, она посмотрела вдаль.
— Кажется, я что-то вижу, — Ее палец устремился вперед, — Гляньте!
Най посмотрел в указанном направлении. Его зрению доверия не было никакого — без Лоренты он принял бы крохотную точку, что выглядела чуть иначе, чем остальные, за звезду.
Вот только при дальнейшем рассмотрении оказалось, что точка надвигается прямо на них, неумолимо при этом увеличиваясь.
— Черт, да где же у него эти маневровые!? — Рявкнул Вэйл, вновь ударяя ладонью по приборам, — Как тут вообще можно разобраться?
Никого не предупреждая, он юркнул вниз, в темную нишу под панелью, где, чертыхаясь, стал хлопать какими-то крышками и задвижками.
Спустя полминуты отборных ругательств действия Вэйла наконец возымели эффект — хотя не факт, что именно такой, на какой он рассчитывал — одна из решеток возле самого стекла вдруг зашипела радиопомехами и выдала им какое-то подобие человеческой речи:
— Ал. з, …и. а… ю а. …ре… и… …коф…
Най потянулся к решетке и покрутил какой-то тумблер рядом с ней. Голос приобрел внятные очертания:
—“Алмаз”! Приказываю вам разрешить стыковку!
Вэйл наконец выбрался из-под панели и включил микрофон:
— Кто это говорит?
— Малый штурмовой корабль “Искра”. Мы приняли ваш сигнал бедствия. Отказ в стыковке будет воспринят как знак захвата и вынудит нас вступить в бой.
“Вы уже вступили” — мрачно подумал Най, поглядев на кучу висящего в пустоте хлама, осколков и пыли, которыми стала “Атлантика”.
— Ну спасибо, Алмаз, — Прошипел Вэйл, — Удружил, паскуда!
Естественно, это он сказал без микрофона. “Искре” же пилот ответил иначе:
— Говорит “Алмаз”. Стыковку разрешаю.