Единственное, к чему молодой человек смог бы придраться — это шум, который, очевидно, был слабым местом всех межпланетных кораблей. Возможно, спустя пару недель полета он все-таки привыкнет и к гудению двигателей, и к звукам обшивки, но пока все это если и не пугало его, то как минимум раздражало.
Мельком глянув на себя в небольшое круглое зеркало перед дверью, Най вышел из каюты и едва не сбил с ног Эллу, что стояла в коридоре.
— О! — В последний момент он попятился и уткнулся спиной в стену, — Доброе утро!
Ясные холодные глаза равнодушно уставились на него:
— Доброе утро. Хотя в межколониальном пространстве слова, обозначающие время суток, едва ли могут быть применимы.
— Нужно же какое-то постоянство, — Пожал плечами Най, — Его и так слишком мало.
— А как же бортовой режим? Одно и то же расписание каждый день подходит под определение константы.
— Я не привык к такому, — Не сводя глаз с лица девушки, Най наощупь проверил, заперта ли дверь каюты, и медленно двинулся по коридору. Элла последовала за ним, — Когда всю жизнь делишь на утро-день-вечер-ночь, невольно тащишь это за собой везде.
Интересно, каким человеком Элла была до того, как воля ученого-экспериментатора превратила ее в живую машину? От внимательного, натренированного многолетними исследованиями глаза Ная не ускользнуло, что некоторые подсознательные действия девушка совершала так же, как любой обычный человек — смотрела по сторонам, когда ей было нечем заняться, отстукивала пальцами ритм, хмурилась, когда искала ответ в своей базе данных.
Вот и сейчас ее темные брови едва заметно сошлись к переносице, образовав крохотную морщинку.
Когда-то эта мимика была намного живее — эти губы умели складываться в без сомнений прекрасную улыбку, глаза умели плакать и смеяться, а нос — морщиться от недовольства. И сейчас Най поймал себя на мысли, что с радостью посмотрел бы на любую из этих эмоций.
“Идиот! Она была преступницей, причем, опасной!” — одернул он себя, но помогло это мало.
— Это свойственно людям, — Ответила Элла и, отвернувшись, обогнала Ная.
Интересно, откуда она? Такие черные волосы и такая светлая кожа, без намека на загар — очевидно, что не из бедняцких колоний, где нео-солнце палит так, что сжигает людей заживо.
Значит, преступницей стала не от бедности… Как же так вышло?
Она вовсе не походила на отъявленную негодяйку и разбойницу — слишком утонченная, слишком хрупкая. Руки аккуратные и ухоженные, походка изящная и спокойная.
Соблазнительница? Роковая красотка, убивающая ради наживы с помощью нежности и яда? Най отказывался в это верить.
Как бы то ни было, к логичному выводу молодой человек прийти не успел. С головой погрузившись в построение теорий о происхождении Эллы, он и не заметил, как они миновали отсеки, что отделяли их от капитанской рубки, и оказались в громогласной компании Вэйла, отчего-то еще более одухотворенного, чем вчера:
— Никак выспались!? А я уж думал плюнуть на вас и взять курс куда поприятней…
Он расслабленно крутанулся в своем кресле и, не сводя с Ная насмешливого взгляда, закурил.
Более циничной издевки и придумать было нельзя. Конечно, пилот думал, что Най воротит нос от сигаретного дыма из чистого снобизма, но это ни капли не оправдывало его наглость.
Снова придется искать предлог, чтобы улизнуть отсюда, едва придя. Най опасался, что по прошествии многих дней полета это может начать вызывать подозрения. Неужели, чтобы не бояться быть раскрытым, ему придется целыми днями торчать в унылом рабочем отсеке с голыми, наглухо обшитыми медными листами стенами, куда не сунет нос даже Элла?
Най задумчиво посмотрел на черную бездну с едва заметными проблесками далеких космических тел, что виднелась сквозь толстые панорамные стекла, словно эта межпланетная пустота могла что-то ему подсказать.
— Пойду поищу что-нибудь на завтрак, — Нашелся он, — Если ты еще не сожрал все, что у нас было.
— Надо же, — Хмыкнул Вэйл, выдохнув плотное облачко дыма, — Ты вспомнил о еде.
Най не собирался дожидаться его очередной колкости и повернулся к биоандроиду, что уселась на свое место и невидящим взглядом уставилась в космическое пространство.
— Элла, тебе что-нибудь взять?
— Не советую брать еду из его рук, Лапочка, — Вклинился пилот, — Он заражает занудством все, к чему прикасается.