И все же от первого удара я легко увернулся — чтобы наткнуться на чью-то подножку и рухнуть на землю, ободрав левый локоть.
— Постойте! — Возопил я, растеряв остатки гордости, — Я не хочу драться!
Надо мной уже нависло несколько оскаленных рож. Ничего человеческого в них не было — ни дать ни взять стервятники или шакалы, нашедшие легкую добычу. Меня пнули один раз, пнули второй — с каждым ударом все сильнее, пока я не понял, что перестаю чувствовать эту тупую боль.
К тому моменту я провел на сорок первой уже несколько месяцев, но ни о чем подобном не мог даже и подумать. Я не знал, что где-то на свете еще остается место этим варварским, животным ритуалам. Разве что в аду…
К тому моменту, как я оставил попытки подняться на ноги, и просто свернулся на земле, прикрыв голову руками, голос Свистуна рявкнул откуда-то сверху:
— Всё! Завязывайте! — Еще никогда человеческий голос не напоминал мне собачий лай так сильно, — Он нам еще пригодится.
Псы тут же подчинились вожаку и отошли от меня, пропустив Свистуна вперед. У меня не осталось сил даже на ненависть — я просто лежал на земле и дрожал от страха. Никогда еще мне не приходилось испытывать такого унижения, и я чувствовал, как оно разрывало меня на части, завладело моими глазами и почти выдавило из них постыдные слезы.
— Вот теперь мы в расчете, — Свистун склонился надо мной и смачно плюнул, как я подумал в тот момент, мне в лицо. Но плевок приземлился чуть правее моего уха, и пират продолжил, — Можно и потолковать о работенке…
“Не думай о нем. Слушай, что тебе говорят” — твердила себе Лорента, и, признаться, у нее почти получалось. То ли эта комната, то ли запах дыма от сигары, которую курил Коллис, удивительным образом концентрировали ее внимание на его словах, позволяя отбросить все остальное.
А когда к разговору присоединился почтенный сын — тот самый человек, которого они встретили в начале вечера — ее уверенность утвердилась окончательно. Клетка у него. Нужно только до нее добраться, пустить пыль в глаза этим двоим, сделать вид, что ты согласна на все их условия…
Проще простого, когда рядом нет зануды и перестраховщика.
— Древний след — орудие избранных, — Голос почтенного сына отдавался в голове звенящим эхом. Все остальные звуки словно перестали существовать, — Поэтому прикасаться к нему достойны только люди особенные.
— Особенные..?
— Я не сомневаюсь, что вас можно к ним отнести, — Почтенный сын выступил вперед, и лицо его в свете лампы стало совершенно белым, с двумя четкими черными полосами. Из-за тумана, что застилал Лоренте взгляд, он казался ей похожим на божество, — Но чтобы это проверить, мы должны провести обряд. Чистая формальность, не более…
Мысли стали вязкими, как мед. На мгновение Лорента даже ощутила себя связанной — так тяжело ей было думать и двигаться — но она быстро осмотрела свои руки и поняла, что все еще совершенно свободна. Эти люди не пленили ее, она могла уйти в любой момент.
Если, конечно, была конченой дурой…
— Что за обряд? — Собравшись с мыслями, выдохнула она.
— Сущий пустяк. Что-то вроде сновидений наяву.
Девушка нахмурилась, и Коллис, поднявшись со своего места, счел необходимым пояснить:
— Популярное в свете развлечение. Можете спросить у кого угодно — все здесь периодически балуются этим порошком и наслаждаются его действием. Причем, просто так. А вам мы предлагаем доступ к древнему следу…
И отчего ей стали так тяжело даваться слова? Должно быть, это все Най — заразил ее своими сомнениями.
— Я… не понимаю, — Покачала головой Лорента, — Какой еще порошок?
— Это способ увидеть сновидения, — Мягко ответил почтенный сын. Голос его почти что убаюкивал.
— И что это даст? Зачем вам мои сновидения?
— Не нам. Древнему следу. Это он решает, достойны вы к нему прикасаться или нет. Без этого никак.
За Клеткой никогда не водилось ничего подобного. “Это же вы придумали!” — хотелось крикнуть Лоренте, но она сдержалась. Наверное, это просто-напросто способ отсеять тех, у кого кишка тонка. Не каждый шагнет в неизвестность ради туманной перспективы общения с древним артефактом — особенно, если доподлинно не знает о его силе.
Но Лорента знала. И если ей придется пройти какую-то дурацкую игру со снами ради своей цели, она это сделает.
— М-мы согласны, — Кивнула она, — Я и мой муж.
Глава 17
Вэйл знал, что будет дальше. Чувствовал это кожей, подсознанием, самой душой, если она у него вообще осталась. Его жизнь была дорогой без развилок, пусть и с крутыми поворотами. Он прекрасно понимал, что покажет ему токсин дальше. Но сбежать не мог, как бы не пытался.