– По причине того, что тело провело в воде несколько дней, мы не можем показать вам фотографию жертвы, – сказал Шеин, – однако наш художник попытался воссоздать образ жертвы при жизни. Взгляните, пожалуйста, не сочтите за труд.
Орлова взяла в руки фотокопию портрета и несколько секунд внимательно вглядывалась в изображенное на ней лицо. Потом она покачала головой и вернула портрет оперативнику.
– Нет, извините, никогда ее не видела – во всяком случае, в наших местах. У меня неплохая память на лица, знаете ли!
В гостиную неслышно просочилась невысокая женщина в униформе – как поняли визитеры, горничная, причем не та, которая открывала дверь. В руках она держала щетку для смахивания пыли.
– Не сейчас, Гуля, – слегка раздраженно проговорила хозяйка дома. – Займись пока кухней, там Варвара что-то липкое на полу разлила!
Горничная удалилась, лишь молча кивнув.
– Скажите, Ульяна Ильинична, – продолжил Шеин, – вы знали бы, если бы у кого-то из ваших соседей пропала дочь, внучка или племянница?
– Так вы думаете… вы правда считаете, что эта девочка – из наших?!
– Мы не исключаем такой расклад, – осторожно ответил Шеин. – Пока не опросим всех жителей поселка, невозможно сказать наверняка. Мне повторить вопрос?
– Нет, я отлично помню… Знаете, наверное, мы бы не знали, пропади кто-то из людей, живущих по соседству. Вернее, все зависит от того, о ком речь.
– Поясните?
– Ну, мы общаемся с ограниченным кругом людей, видите ли. На самом деле мы переехали в поселок недавно, а раньше жили в центре Санкт-Петербурга. Соответственно, все наши близкие друзья и знакомые остались там. Они приезжают в гости, но здесь мы близко связаны только с одной семьей, Аветисянами.
– С семьей дирижера Аветисяна? – уточнил Антон.
– Да, мы давно знакомы. Собственно, это он «сосватал» нам с мужем Сосновую Горку, и мы ни разу не пожалели о переезде.
– А может, покойная работала у кого-то из ваших соседей? – впервые подал голос Белкин, улучив паузу в разговоре. – Или приезжала в гости?
– Все возможно! – развела руками балерина.
Этот жест вышел у нее невероятно артистично – как на сцене, когда танцовщики выходят на поклон. Шурика никогда не тянуло к женщинам постарше, но и он готов был признать, что Орлова великолепна.
– Среди наших работников никто не пропадал, слава богу, – добавила она. – У нас их четверо, и все на месте!
– А их дети?
– Думаю, я бы узнала, если бы у них случилась беда, ведь служащие не боятся делиться с нами своими проблемами. Насчет соседей, извините, ничего сказать не могу: как я уже сказала, мы почти ни с кем не состоим в приятельских отношениях, а уж их работников и подавно не знаем!
– Что ж, мы в любом случае должны были задать все эти вопросы, – подытожил Антон, поднимаясь и делая знак Белкину последовать его примеру. – На всякий случай вот моя карточка: если что-то узнаете или услышите…
– Да-да, конечно, – кивнула балерина, принимая белый четырехугольник из его рук.
Выйдя за ворота, которые закрыл за ними пожилой узбек, Шеин остановился и оглядел оставшийся «фронт работ».
На небе снова стали собираться тяжелые тучи, да и смеркалось уже, а обойти оставалось еще домов семь-восемь.
– Слушай, давай-ка разделимся? – предложил он своему молодому спутнику. – Ты пойдешь по правой стороне, а я – по левой.
– Лады, – согласился Александр. – Встретимся на въезде в поселок, у шлагбаума!
– Ну, ты звони, если что, – на всякий случай добавил Шеин и зашагал к следующему зданию, почти целиком скрытому высоченным забором.
Проводив его взглядом, Белкин двинулся в противоположном направлении.
Идти от дома до дома было довольно далеко – они стояли на почтительном расстоянии друг от друга, словно бы говоря, что их хозяева оберегают свою частную жизнь и не склонны к общению с кем попало.
Не дойдя до ворот нескольких метров, он вдруг услышал негромкий окрик:
– Мальчик!
Не может быть, чтобы обращались к нему, ведь он – взрослый мужчина!
– Мальчик! – раздалось снова за его спиной.
Притормозив, Белкин обернулся.
На дорожке, ведущей к дому, стояла та самая горничная, которую он видел в доме балерины. Только сейчас на ней не было передника, а поверх униформы она накинула куртку.
– Вы же из полиции, так? – решила уточнить работница Орловой.
– Из Следственного комитета, – сказал он. – А вы… Гуля, да?
Женщина кивнула.
– Вы что-то хотели мне рассказать? – снова спросил Белкин, видя, что ее необходимо подтолкнуть.
– Типа того… Можно мне еще разок посмотреть на рисунок? Ну, девушки, которую…
Александр вытащил из-за пазухи портрет и протянул горничной.