— Что-то ты, Василий Гордеич, разболтался, — озвучил Кислов следующего собеседника.
— Уже заканчиваю, Александр Викторович. Нечто мемуары накропать? А то костлявая-то — она дамочка неразборчивая, чирк косою по горлу, и пропал беллетрист Фадеев. Я как бы набрасываю канву будущего шедевра. Разрешите продолжить?
— Голливуд да и только. Прежде чем убить, злодей толкает жертве речугу. Берегись, Василий Гордеич, для злодея это плохо кончается.
— Буду краток. Нет ничего слаще, чем выбалтывать секреты. Скажем, о чистильщиках, на которых режим держится. Порой человек и не подозревает, кто он такой, но наступает момент, и он выполняет приказ, потом наступает другой момент, и он ничего не помнит. Очень, знаете ли, удобно… На чистильщиках основная нагрузка, но их время проходит, а жаль. Братья, конечно, во сто раз лучше, однако пропадает тайна. Во всяком действии хороша тайна, когда ни черта не понятно. Может тебе будет интересно: Катенька Арабескова, в которую влюблен Новиков, тоже причастна. Или это замнем для ясности? Ну, хорошо, ну, ладно, замнем. Уйдут чистильщики, зато придут братья, придут клоны, и будут, будут чистить до посинения. Земля под вами, обормотами, начнет гореть.
На этом запись закончилась, а секундой позже кто-то хрипатый принялся бормотать рэп, и так до конца пленки.
— Ну, как? — спросил Новиков.
— Темнила этот Гордеич, — ответил Кислов. — Как был темнила, так им и остался.
— Это точно, — сказал Новиков и вздохнул.
— Тошнехонько? — спросил Кислов.
— Тошнехонько.
— Я так и не понял, с какого боку она причастна, — с возмущением сказал Кислов. — Мелет, понимаешь, этот Гордеич… Ты уж прости, чувак, что так получилось.
— Помнится, еще Башкиров говорил, что Екатерина Борисовна для меня большущая загадка, — задумчиво произнес Новиков. — Вот они — кубики да колечки… Вечером едем к Арабесковым…
Немногим ранее Новиков создал на домашнем компьютере папку, куда занес всё, что было причастно к убийству Лопатина, и теперь сюда же присовокупил материал Игоря Кислова, в том числе данные по руководству сети и «апрельские тезисы» Фадеева. Скинул всё на пару дискет — мало ли. Получилось солидно…
Оставив сомлевшего Игоря спать, он съездил на кладбище, отметился, так сказать, вслед за чем сгонял на Сретенку, но Константина Борисовича не застал. Впрочем, не больно-то он ему был нужен, просто хотел объяснить свое хроническое отсутствие на рабочем месте. Но нет, жиряга в халате, который из штаба не вылезал, ничего от КБ для Андрея не имел, то есть здесь всё было в порядке.
До института Склифософского было рукой подать, Новиков решил заскочить к Кузнецову, да не тут-то было, не пустили. Правда, обнадежили, что пациент в удовлетворительном состоянии, оснований для паники нет, еще малость подлатают, и милости просим в гости.
Не повезло Юрку, а может наоборот повезло, жив всё же.
Глава 36. Подходящий экземпляр
День был спокойный, без звонков, значит всё шло своим чередом, то есть материалы расследования попали к Главе МВД, и у тех, кому было поручено это дело, дополнительных вопросов не возникло. Да и какие могли быть вопросы, когда вот они, вещдоки, открытым текстом — наркотики, расчлененные трупы, боевое оружие. Знай себе пиши заключение.
Вечером, предварительно оповестив о своем прибытии, Новиков с Кисловым отправились к Арабесковым.
Открыла Катя, сказала Новикову «Милый», поцеловала, ничуть не стесняясь Кислова. Тот захмыкал, деликатно отвернулся. Новикову и самому было неудобно, пришли-то не руку просить, а как бы прояснять неприятные факты. Вышел деловой Ираклий в рубашке с закатанными рукавами, принялся загонять гостей на кухню, к столу. Хотя те и принесли с собой выпить-закусить, но чувствовали себя неудобно, скованно, и это не преминула заметить Нина, спросила ехидно: «Кур, что ли, воровали? Глаза-то бегают». Тут бы самое время и начать, да Ираклий налил принесенного гостями коньячку и безапелляционно заявил: