Пока он думал, занимавшие центр зала торговцы разошлись и стало непривычно тихо. Теперь по таверне гуляли лишь хохотки и крики веселившихся жрецов -- они пели похабные куплеты из "Сааха и Неоры", смеялись, спорили; толстогубый всё время подначивал своего более серьёзного товарища, а орлиноносый, хоть и пытался держать себя в руках, нет-нет да попадался в ловушки коллеги.
-- Смотри, Гелд, какую гору тарелок парнишка несёт! Спорим, что ещё пяток сверху доложить можно! И дотащит! Стой! -- остановил он слугу, азартно приподнимаясь из-за стола; колокольчики на его поясе звякнули. Слуга остановился. -- Иди-ка сюда!
-- Уходи, не слушай! Брось, Прев, -- орлиноносый помахал копчёным осьминожьим щупальцем, -- и без спора ясно, что дотащит.
-- Ясно, да не ясно: а вдруг не удержит и навернётся со всей этой горой посуды?
-- Не навернётся. Иди уже, -- словно хлыстом, взмахнул щупальцем в сторону застывшего слуги орлиноносый. -- Мы пошутили!
И всё в том же духе. Выпивали они не так рьяно, как поначалу показалось Левиору, да и горы опустевшей посуды накопились не от скорости употребления спиртного и закусок, а от их (Сулойам) неряшливости. Когда слуга в очередной раз подошёл к их столику, намереваясь убрать два опустевших кувшина из-под вина и прибраться на порядком загаженном столе, орлиноносый быстро отшил его:
-- Иди отсюда, не подслушивай! -- с раздражением прикрикнул он, замахав руками. -- Нам и так хорошо. Надо будет убрать -- позову.
-- А спорим, что он... -- затянул старую песню толстогубый. И так далее...
"Ну хорошо, -- подумал Левиор, -- не хотите по нормальному пить -- дядька Дисаро вам поможет!"
Как ни крути, а начинать надо было с выпивки, и Левиор, взмахом руки остановив уныло бредшего мимо слугу, попросил его позвать хозяина и принести стакан ключевой воды.
А тут и помощь пришла. Как это часто бывает, неожиданно -- что называется "откуда не ждали":
-- Что ты, дядька Дисаро, мучаешься? -- жуя, произнёс Кинк так, что трудно было разобрать. -- Хочешь, скажу, что надо делать?
-- Да? -- он удивлённо посмотрел на мальчишку, за обе щеки уплетающего чорпу из второй уже миски. Первая была вылизана до зеркального блеска -- не то что остатков пищи или соуса, даже эмали на ней, казалось, поубавилось!
-- Ты ж не просто так на Сулойам таращился?
Левиор качнул головой: согласен, мол, продолжай.
-- Ты не вор и не бандит. Денег тебе не надо, благословления Сулойам тоже. А что со жрецов более взять можно: чётки, ха-ха, да колокольцы жреческие! -- сказал Кинк вроде как в шутку, но следующие его слова показали, что и нет: -- С лодкой ты, конечно, управляться можешь. Чуть-чуть. Но не настолько, чтобы в опасном месте да не пойми куда плыть по морю, да ещё и в ночь! А это значит, что ты, дядька ДИСАРО, -- имя было произнесено с нажимом, а значит, и с намёком, -- от кого-то скрываешься. А тогда и чётки, и колокольцы жреческие, и шочерс того вон толстогубого -- он по комплекции к тебе ближе, -- и посох евойный, и ослик... я в окошко приметил, -- пояснил он в ответ на удивлённый взгляд Левиора, -- полчаса назад слуга с мешком и ведром в сараюшку ходил. Я и подглядел, когда он ворота открывал, -- тут в окошко всё хорошо видно. Два осла и мул там. Мул не знаю чей, а ослы -- точно их, -- он мотнул головой в сторону Сулойам.
"Вот те раз! Два ослика! Великие боги всегда лучше меня знают, что мне нужно!" -- Левиор невольно скосил глаза на окно и с новым интересом взглянул на не по годам мудрого мальчугана.
-- Тебе надо с ними поспорить, -- сказал Кинк, отправляя в рот последнюю порцию чорпу. -- Губошлёп сам всё время нарывается. Не видишь, что ли? -- Он облизал ложку. -- А вот чтобы никаких подозрений не возникло, его надо подзадорить и нашептать: на что с тобой спорить?
-- Его зовут Прев, а орлиноносого -- Гелк.
-- Слышал. И не Гелк, а Гелд, -- мальчишка с укором посмотрел на Левиора и промокнул кусочком хлеба размазанный по краям миски соус. Сыто отдулся. -- Не перепутай! И смотри не зови их по именам, пока сами не представятся!
-- Ты меня-то не учи! -- удивительно, но Левиор был готов обидеться: мальчишка продумывал партию на несколько ходов вперёд. "Может, он и в зут-торон играет?"
-- Извини, дядька Дисаро, старший здесь ты.
-- Прежде чем спорить или играть, надо их напоить.
-- Это само собой разумеется. В общем, слушай сюда, дядька Дисаро, -- Кинк придвинулся к нему. Притянул к себе, обхватив за шею единственной рукой, и зашептал, горячо дыша, в ухо...
-- А ты, братец, мошенник! -- Выслушав то, что придумал Кинк, Левиор очень серьёзно посмотрел на пацанёнка.
-- Чего?
-- Молодец, говорю! Давай действуй!
Кинк расцвёл в улыбке.
Слуга принёс воду. Левиор опустил в плошку несколько белых шариков. Вода забурлила. Одним махом Левиор выпил её. Крякнул, поморщился.
-- Что это?
-- Специально обработанные косточки белой васарги. Чтобы сильно не захмелеть.
-- Гужу-гуж, что ли?
-- Тэннар Великий, ты и это знаешь?!
-- Знаю. Гужу-гуж -- это хорошо. Ты вот что: подыгрывай мне, ладно. Но только натурально -- сможешь?
-- Разумеется.
-- Ну, вот и ладненько! -- Кинк встал, утёр губы тыльной стороной ладони. -- Ща всё будет, дядька Дисаро! С тебя вина плошка!
-- Ага -- две, и трубка с отборнейшим артарангским чуб-чубом.
-- Ловлю на слове!
-- Кхе-кхе, -- за спиной Левиора стоял трактирщик Эллам.
-- Вина мне принеси, уважаемый... что там у тебя есть из достойного?
-- Советую попробовать ниогерское кисло-сладкое. Вы, возможно, о нём слышали: истинно хаггорратский напиток. Если вы, побывав в Хаггоррате, не пробовали этого вина, то вы ничего не пробовали! Останетесь довольны, градд.
-- Крепкое оно?
-- Достаточно. Приблизительно как вайру.
Левиор кивнул.
-- Неси большой кувшин...
-- Сразу большой? Пробовать не будете?
-- Раз говоришь "хорошее" -- значит, так оно и есть.
-- Только это... пожалуйте денежку вперёд. И за обед надо бы расплатиться. Порядок у нас такой.
Вместо слов Левиор вручил ему аж три золотых рэла. Плата была непомерно завышенной -- раз так в тридцать, -- но Левиор покупал сейчас не вино и закуски, а лояльность трактирщика. И тот это понял и оценил -- взял деньги с благодарностью и, с достоинством неся бочкообразный живот, вразвалочку направился к стойке.
За всем этим Левиор не заметил, каким образом Кинк оказался на скамье подле толстогубого Прева. Мальчишка вовсю отрабатывал свой хлеб -- не забывая тягать из большого блюда посреди стола куски копчёного осьминога, рассказывал жрецам что-то настолько весёлое, что те хохотали, хватаясь за животы и утирая разом набежавшие слёзы.
-- Ваше вино, -- хозяин водрузил на стол кувшин и фаянсовую плошку. Именно из таких здесь было принято пить вино. -- Ниогерское кисло-сладкое. Я взял лучшее из личных запасов.
Левиор плеснул себе вина в плошку. Сделал глоток и позволил напитку с дивным вкусом пощекотать ему нёбо.
-- Недурно!
-- А то! Благодарю вас, сиорий! Что-нибудь ещё из еды?
-- Обязательно... позже.
"План Кинка хорош сам по себе, -- размышлял Левиор, лошадиными дозами заливая в себя ниогерское кисло-сладкое, -- а особенно тем, что жрецы, облапошенные таким экстравагантным способом, даже если в силу своей прозорливости и смогут проникнуть в истинную суть вещей, постесняются сообщить кому-либо о своём фиаско".
-- Хозяин! Ещё кувшин этого вина мне и уважаемым Сулойам!
Хохотавшие над очередной байкой Кинка жрецы затихли и с нескрываемым интересом посмотрели в его сторону. Левиор тактично кивнул им, они ответили ему тем же -- первый контакт состоялся...