Выбрать главу

— Удачи вам, — тепло проговорила Влана.

— Будь осторожен, Мышелов, — выдавила Ивриан.

Мышелов, силуэт которого едва виднелся на фоне могучей тени Фафхрда, притворил за собой дверь.

Обнявшись, девушки стали ждать знакомого поскрипывания и постанывания ступенек, но его все не было и не было. Проникший в комнату смог уже успел рассеяться, а тишину по-прежнему ничто не нарушало.

— Что они там делают? — прошептала Ивриан. — Решают, с чего начать?

Влана недоверчиво покачала головой, высвободилась из объятий подруги, на цыпочках подкралась к двери и приоткрыла ее. Спустившись на несколько ступеней, которые громко проскрипели под ее ногами, она вернулась и захлопнула дверь.

— Их нет, — ошеломленно сказал она.

— Мне страшно! — вскрикнула Ивриан и бросилась к Влане.

Та крепко обняла ее и один за другим задвинула три тяжелых дверных засова.

Тем временем на Аллее Костей Мышелов убрал в мешок веревку, по которой они с Фафхрдом спустились на землю, привязав один ее конец к ламповому крюку.

— Как насчет того, чтобы заглянуть в “Серебряного Угря”? — справился он.

— А потом сказать девчонкам, что мы побывали в Обители Воров? — не понял Фафхрд.

— Вовсе нет, — опроверг его догадку Мышелов. — Просто нас с тобой лишили посошка на дорожку. Разве ты забыл?

С лукавой улыбкой Фафхрд извлек из-под плаща два кувшина.

— Спрятал их, когда наливал кружки. Влана замечает многое, но, к счастью, не все.

— Нет, вы только на него посмотрите! — воскликнул Мышелов. — Я горжусь тем, что у меня такой друг!

Откупорив кувшин, они сделали по большому глотку. Мышелов двинулся в западном направлении, и после непродолжительных блужданий во мраке они вышли в еще более узкий и зловонный переулок.

— Чумной Двор, — сообщил Мышелов.

Оглядевшись, они быстро пересекли широкую и пустынную улицу Мастеров и очутились на другой половине Чумного Двора. Как ни странно, тьма немного рассеялась, и, запрокинув голову, можно было различить на небе звезды. Однако ветра не чувствовалось; воздух застыл в неподвижности.

Озабоченные лишь успешным осуществлением задуманного, приятели с пьяной самоуверенностью не обращали внимания на то, что происходит у них за спинами. Между тем ночной смог хам становился все гуще. Случись сейчас пролететь над Ланхмаром ястребу, он разглядел бы, как из всех кварталов города текут черные реки и ручьи, как они клубятся, завихряются и образуют водовороты — реки и ручьи зловонного ланхмарского дыма, что поднимается над очагами, жаровнями, каминами, кострами, печами для обжига, кузнями, пивоварнями, винокурнями, бесчисленными мусорными кострами, пристанищами алхимиков и логовами колдунов, крематориями, торфяными кучами углежогов и над многим другим… Ястреб увидел бы, что смог стягивается к Туманному переулку и нависает над “Серебряным Угрем” и покосившимся зданием за, ним. Чем ближе к зданию, тем плотнее делается смог. Он выбрасывал призрачные щупальца, которые цеплялись за грубые угловые камни и за неровности стен.

А Мышелов с Фафхрдом, подивившись мельком появлению звезд, с опаской перебрались через улицу Лудильщиков, которую моралисты именовали улицей Безбожников, и добрались до того места, где Чумной Двор разветвлялся на два переулка.

Мышелов выбрал левую ветвь, которая уводила к северо-западу.

— Аллея Смерти, — сказал он.

Один поворот, другой — и впереди, не далее чем в тридцати шагах, показалась улица Коробейников. Мышелов остановился и шутливо ткнул Фафхрда кулаком в бок.

На другой стороне улицы Коробейников отчетливо виден был низкий дверной проем Обители Воров, выделявшийся на фоне грязных каменных блоков. К нему вели две выщербленные множеством ног ступени. Из проема на улицу вырывался оранжево-золотистый свет факелов. У входа не было ни охранника, ни даже сторожевой собаки на цепи. Отсутствие стражи производило зловещее впечатление.

— Ну и как ты собираешься пробраться туда? — хриплым шепотом осведомился Фафхрд. — По-моему, тут пахнет ловушкой.

С ноткой презрения в голосе Мышелов ответил:

— Да просто войдем в дверь, которой ты так опасаешься. — Он нахмурился. — Пожалуй, надо постучать. Во всяком случае не мешает подготовиться.

Увлекая скептически ухмыляющегося Фафхрда обратно по Аллее Смерти, пока улица Коробейников не пропала из виду, он объяснил:

— Мы притворимся членами Гильдии Нищих. Нищие входят в Гильдию Воров и подчиняются своим мастерам, которые сидят в Обители. Назовемся новыми членами гильдии, которые работают днем, так что ничего удивительного, что Ночной Мастер Нищих не знает нас в лицо.

— Ну какие из нас нищие! — фыркнул Фафхрд. — У них ведь у всех страшные язвы на теле или руки-ноги скрючены, если вообще они есть.

— Именно этим мы сейчас и займемся, — хмыкнул Мышелов, обнажая Скальпель. Проигнорировав насторожённый взгляд Фафхрда, равно как и то, что северянин отступил на шаг, Мышелов внимательно осмотрел клинок, а потом, решительно кивнув, отцепил от пояса ножны, вложил в них меч и быстро обмотал сверху донизу широкой полосой бинта, которую достал из мешка.

— Вот! — сказал он, завязывая узел на бинте. — Чем тебе не клюка?

— Чего? — удивился Фафхрд. — Зачем тебе клюка?

Мышелов извлек из мешка черную тряпку и перевязал ею голову так, что она скрыла оба его глаза.

— Потому что я слепой! — объявил он и сделал несколько неуверенных шагов, хватаясь рукой за стену дома и постукивая забинтованным клинком по булыжнику мостовой, причем держал меч за гарду,[4] благодаря чему рукояти из-под рукава совершенно не было видно. — Ну как, порядок? По-моему, неплохо. Ни дать, ни взять слепая курица. Подожди ругаться, Фафхрд, тряпка-то прозрачная. Я все прекрасно вижу. И потом, мне вряд ли придется убеждать кого-то в Обители в своей слепоте. Ты, верно, знаешь, что большинство нищих и убогих попросту дурачат народ. А вот как быть с тобой? Ослепить тебя тоже — не годится, двое слепцов наверняка вызовут подозрение.

Вынув пробку, Мышелов обратился за вдохновением к кувшину. Фафхрд из принципа последовал его примеру.

Мышелов причмокнул губами и сказал:

— Придумал! Подожми-ка левую ногу, Фафхрд. Держись, не надо на меня падать. Кому говорю! Ухватись за мое плечо, вот так. Подними ногу повыше. Меч твой мы замаскируем под палку — он толще моего и как раз подойдет. Вдобавок, ты сможешь держаться за мое плечо. И получится у нас, что хромой ведет слепого. Выше, выше ногу! Нет, похоже, придется ее подвязать. Но сперва отстегни меч.

Не тратя времени даром, Мышелов забинтовал Серый Жезл и крепко обмотал веревкой согнутую пополам ногу Фафхрда. Опоенный вином, северянин совершенно не чувствовал боли. Опираясь на свою новоявленную палку, он то и дело, пока Мышелов трудился над ним, прикладывался к кувшину и размышлял.

Внешне план Мышелова выглядел безупречным, но все-таки в нем присутствовали отдельные изъяны.

— Мышелов, — позвал Фафхрд, — по совести говоря, мне совсем не нравится, что мы не сможем обнажить клинки в минуту опасности.

— Зато мы можем использовать их как дубинки, — возразил Мышелов с придыханием, затягивая последний узел. — Кроме того, у нас есть ножи. Поверни-ка, кстати, пояс так, чтобы нож оказался у тебя на спине, где его под плащом никто не заметит, а я проделаю то же самое с Кошачьим Когтем. Нищие не носят оружия — по крайней мере в открытую. Кончай пить, с тебя уже хватит. А мне нужна еще лишь пара глотков, чтобы дойти до кондиции.

— Как представлю, что мне придется туда ковылять… Конечно, прыгать я могу быстро, но все же прыгать — это не бежать. По-твоему, мы поступаем мудро?

— Ты сможешь освободиться в мгновение ока, — прошипел Мышелов раздраженно. — Неужели ты начисто лишен артистической жилки?

— Ладно тебе, — буркнул Фафхрд, допив вино и отшвырнув в сторону пустой кувшин. — Так бы сразу и говорил.

— У тебя излишне здоровый цвет лица, — заметил Мышелов, критически оглядывая северянина. Он вымазал Фафхрду лицо и руки серой краской, потом подмалевал черным морщин. — А одежда слишком чистая.

Выковыряв из щели между камнями мостовой грязь, он измарал ею плащ Фафхрда и попробовал оторвать кусок полы, но материал оказался неподатливым. Пожав плечами, Мышелов взял под мышку свой полегчавший мешок.

вернуться

4

Гарда — металлический вогнутый щиток на рукояти оружия для защиты руки в бою.