Командир метсов разделял мнение своих солдат и не собирался одергивать подчиненных, игнорируя все намеки пограничника. Назревал нешуточный конфликт.
«Пусть эти вояки отправляются в Тайг, пока мы не начали рвать друг другу глотки на радость Нечистому и его слугам», — размышлял Коршун.
— В таком случае мы оставим вам запасы вяленого мяса и лепешки. — Метс отдал соответствующий приказ своим людям, и те принялись потрошить заплечные мешки. — Нам до Тайга осталось два перехода, пойдем налегке, а ваша миссия может затянуться. И еще…
Метс замялся, словно спорил сам с собой, но потом решительно тряхнул головой и продолжил:
— В этих местах трудно найти дрова.
— Это уж точно, — с чувством сказал Коршун. В последний раз их объединенный отряд грелся у костра в становище дружественных иннейцев за многие десятки миль от места гибели Лососей. А до этого замерзшие люди видели огонь только тогда, когда киллмены притаскивали небольшие вязанки, добывая их буквально из-под земли.
— Наши патрули в тундре устраивают временные стоянки, в которых можно переждать бурю, залечить раны, подкрепить силы. Такие укровища, как правило, прекрасно замаскированы, в них есть все необходимое, вплоть до шерстяных одеял, котелков и лечебных трав.
«А ведь он только корчит из себя беспощадного ветерана войны с Нечистым, утерявшего на полях сражений все следы человеческих эмоций, — удивился Коршун. — А на самом деле — отличный парень. Впрочем, метсы ведут себя так сплошь и рядом».
— Вы пойдете по следу на восток, не так ли? — спросил метс.
— Если пурга следов не заметет, — улыбнулся Коршун. — Пока наш путь лежит на восход, это точно.
— Одна из баз пограничной стражи находится у вас на пути, — и метс коротко описал приметы, по которым можно найти укровище. — Подобные сведения являются секретными, но… мы все же союзники.
— Именно так, молодой человек, — начальник разведки похлопал его по плечу. — Если бы все военные республики и Союза думали так же, как ты, мы давно очистили бы от зла север континента.
— У меня есть просьба, — метсианский офицер выглядел смущенным. — Вернее, целых две.
— Валяй! — весело воскликнул Коршун. — Постараюсь выполнить.
— Надвигается сильная буря, вы, похоже, укроетесь на нашей базе, — сказал киллмен. — Естественно, сожгете все дрова, потратите кое-какие запасы. Просьба следующая: когда настигнете и покараете убийц Лососей и вернетесь в Атви, направьте сюда патруль — пусть притащат на санях побольше дров, и все остальное.
— Разумеется!
— И, конечно же, постарайтесь как следует замаскировать вход, потому как иннейцы повадились отыскивать наши схроны и попросту растаскивать все имущество. Такой уж они народ.
— Я лично за этим прослежу, — улыбнулся Коршун. — А вторая просьба?
— Обязательно найдите тех, кто это сделал!
Ноздри киллмена раздувались, как у породистого лорса. Атвианец мог прозакладывать свою должность, что молодой следопыт отдал бы левую руку за право лично уничтожить убийц.
— Молодой человек, можете считать, что они уже не оскверняют север своим тлетворным дыханием. Слово Коршуна!
— В таком случае, я спокоен и направляюсь на юг.
Вскоре вереница закутанных в меха киллменов потянулась в сторону родного Тайга. Коршун проводил их внимательными глазами и поздравил себя с маленькой победой.
«Укровище — это просто здорово! Иначе пришлось бы пережидать бурю в становище иннейцев, в стороне от линии поиска», — думал разведчик. А это никак не укладывалось в его планы.
Кроме поимки убийц целого иннейского племени у него имелся еще один резон остаться на севере без представителей республиканцев. Завершив охоту на таинственного убийцу, Коршун собирался прогуляться по западным тундровым землям, традиционно считавшимся вотчиной Аббатств.
Несколько дней назад, когда объединенный отряд посетил становище Полярных Волков, Коршуну удалось прямо под самым носом у бдительного метсианского офицера переговорить со своим информатором из иннейцев.
Тот сообщил разведчику весьма странные и тревожные сведения.
Волки откочевывали с севера на юг, вдоль океанского побережья.
В лютую пургу у племенного шамана случилось видение. По древнему проливу, лежащему между таинственным древним континентом Евразией и здешними землями, двигалась одинокая фигурка всадника. Человек ехал верхом на боевом животном метсианских киллменов.