Там, может, ещё зубы и кое-что по мелочи были, но чтобы пробиться под толстую шкуру, затрат было бы больше, чем пользы. Да и части монстров в городе на днях резко подешевеют, когда на рынок хлынет волна трофеев. Лучше уж деньгами, хоть и по оценкам города.
А вот с сирином другая ситуация. Все ингредиенты с него будут нарасхват, но не здесь, а в Стужевске, столице региона. Так как монстр уникальный.
— Да, можно и так, — согласился Ратибор. — Как только освободятся лишние руки, монстра к тебе привезут мои люди. Сейчас сам понимаешь, телегу нигде не найдёшь. Ни одну часть сирина никто чужой пальцем не тронет — слово даю.
— По рукам, — легко согласился я.
Мы пожали руки.
Следующие несколько дней в городе были хаотичными и полными суматохи. В основном мы проводили всё время в избе, лишь изредка выбираясь в город. Иногда к нам заходили соседи за помощью, на что я чаще всего отвечал согласием, даже несмотря на то, что часть отряда восстанавливалась от ран и повреждений после осады.
С этим в основном помогала Весна и заранее закупленные и подготовленные эликсиры и зелья. Воины Ратибора действительно притащили сирина к нам во двор, прямо к избе. Так что в один из дней я разделал эту огромную тварь.
Трофеев было множество, и мне пришлось провозиться без перерыва целый день, потроша тварь и засовывая добычу в мешки и контейнеры. Клюв, окаменевшие перья, глаза, органы и когти — всё это могло быть использовано как в алхимии, так и в оружейном деле или ремесле.
Ко мне даже несколько раз приходили перекупщики от Караваевых и Родов поменьше. Они хотели выкупить часть трофеев по «рыночным ценам». Я послал их в далёкое пешее путешествие, всех вместе. Пусть цены на части монстров и упали, но в моих руках были уникальные вещи, и продавать их за бесценок я не собирался.
Начали приходить первые новости из округи. Большинство эвакуированных деревень не пережило наступление монстров. На их пути лежала и избушка Весны, так что, даже несмотря на защиту, я не сомневался — теперь ведьма точно перебралась к нам насовсем. Впрочем, мне нужно было ещё обсудить с ней это лично.
В городе всё ещё не хватало лекарей, магов и рабочих рук. Было много раненых, и новости о том, что соседние крепости и города подверглись нападению, не давали населению покоя. Выкречь устояла, но не все крепости и городки справились.
Из разговоров и слухов я мог понять одно. У всех был лишь один вопрос — чем занят князь?
Зал собраний собора Солнца в Кровенцке был спрятан за тяжёлыми дверями. Стены здесь не были украшены фресками, а были выложены гладкими плитами, заложенными ещё при основателях этого места.
Под высоким потолком и спокойными взглядами с портретов в стенах, украшенных позолотой, проходил совет. Сквозь разноцветные стёкла пробивались лучи солнца, но их блики не согревали ни пыльные свитки, ни серебряные пластины, ни карту, разложенную на высеченном из камня столе.
Этот совет с одной стороны нельзя было назвать военным — ведь на нём не присутствовали ни князь, ни бояре, ни командиры. С другой стороны, здесь обсуждалась лишь война.
В зале находилось пятеро, все в одеяниях церкви Солнца. Будь то доспехи с выгравированными знаками отличия, мантии с вышитыми лучами или кольца с символами веры. Кроме одежды, присутствующих выдавала и аура — жёлтая, светящаяся, словно блики солнца.
Этот совет не был похож на княжеский. Здесь не спорили, не перебивали друг друга и даже толком не обменивались взглядами. Всё, что нужно было сказать, уже было сказано на поле боя под Кровенском. Победа была добыта, приказы исполнены. Сейчас же обсуждались детали.
Илья Лучезаров, старший жрец церкви Солнца в Стужевске, борец за чистоту веры и инквизитор, сидел во главе стола. Он отправился в это путешествие по личной просьбе Никиты Добрынева, князя. Под накинутым капюшоном едва ли можно было разглядеть его лицо.
Ему докладывал один из жрецов:
— Люди князя сработали безукоризненно. Линия окружения была разорвана с минимальными потерями княжеской дружины. Кровенцк отбит.
— Какова ситуация с населением? — спросил Лучезаров.
Его голос был спокоен и холоден, как стены, окружавшие его.
— В самом городе более восьмидесяти пяти процентов выжило. В деревнях окрестных потери серьёзнее, но не критичны. Есть сгоревшие дворы, но они будут восстановлены. На месте уже работают наши послушники и маги.
Хронист, сидящий за столом, скрипел пером по бумаге, записывая каждое слово. Возможно, когда-нибудь сегодняшнее собрание станет частью не архива, а летописи или сказания… О возвышение церкви Солнца, разумеется.