Потому я сперва применил навык двойника и смело шагнул вниз, зная, что смерть мне более не страшна.
Внизу я наконец увидел свет люминорных мхов. Всё, кроме металла, давно сгнило и обратилось прахом, потому в слабом лазурном свете вырисовывались лишь трубки, шестерёнки и множество проводов.
Возможно, я и переоценил свои познания в вороньих механизмах.
Я отломил кусочек мха и с его помощью начал более детальный осмотр.
Так, это похоже на элемент управления. Это индикаторы, тут тоже всё ясно. Темное помещение казалось скорее техническим. Возможно, управлялся механизм не отсюда, а здешнее пространство использовали в целях ремонта или обслуживания…
Я принялся остукивать тесное пространство и осматривать на предмет чего-то, что мог бы определить великий отец. Если я когда-то слышал о чём-то подобном, то над соответствующими вещами должно появиться оповещение. Возможно, забытый трисп или тонфу? Или другая ценность, вроде скрытой под тряпьём ворона энергоброни.
И парочка вещиц действительно вскоре подсветились в инфо, но обе не представляли для меня никакого интереса.
Одной из них была сломанная шестерня, довольно тонкая и при этом всё ещё прочная. Влажности в песках не было, скорее наоборот место было иссушенным, потому следов позеленения не было, а люминорис до неё ещё не добрался.
С её помощью я попробовал вскрыть приборную панель у самых ног. Примерно так же действовал Сайрис на вороньей тропе.
Вставив медную шестерню в щель между крышкой и частью корпуса, я потянул на себя. Увы, с резьбы болты это не сорвало, но сама крышка оказалось тонкой, и отгибалась в сторону. Я налёг чуть сильнее, расширяя получившееся отверстие.
Батарея питания. Статус заряда: 0%.
Да, примерно такие используют ворон с архонкой, да и в кровавом мраморе с вороньей маской есть подобные штуки. Полезная вещь, но друзья и так перед походом запаслись этим добром под завязку и с моей новой способностью не особо нуждались в новых батареях.
Я взглянул на механизм чуть по-новому и задумался. Что могло стать причиной гибели механизма? Хозяин вместе с ним не погиб, иначе я нашёл бы кости. Да и полезных предметов должно было быть больше. Значит — сора, управлявший этой махиной, покинул её по своей воле, забрав всё ценное с собой.
Правда оператора могло теоретически и не быть — те же медные стражи Сайриса могли действовать по прямому приказу удалённо. Да и танк-паук Рин слушался её ментального зова.
Но и у паука архонки и у стражей ворона было механическое сердце. Сердечник, если дословно вспомнить слова друга. И от него должны идти медные провода по телу меха, как артерии от живого сердца.
Взгляд остановился на широкой медной трубе толщиной с мою голову. Чем-то это напоминало позвоночник, если подумать. От этой трубы шло множество трубок поменьше. Может, там? Если присмотреться, на ней видны следы от наличия крышки. Только затем она была заварена и крач подчищены, чтобы не бросаться в глаза. Но тем не менее при желании рассмотреть её контуры было не сложно.
Я вынул кровавый мрамор, скованный из двух прочнейших металлов, и попытался надрезать медь. Вышло довольно легко — труба оказалась не толстой, потому легко поддавалась. Но я не спешил, опасаясь повредить то, что находится внутри неё.
Средний сердечник осадного голема серии С.
Редкость: Редкий
Раздавшийся стук по металлу внутри многократно усилился и резанул по ушам.
Не став тратить время на выход, я переместился сознанием в двойника, стоящего на шее и нашёл глазами оури.
— Пауки, — пояснила Улинрай, указывая куда-то в пыль под чернеющим каменным небом. Мне зрение не позволяло ничего разглядеть, а слух подводил на открытом пространстве, покрытом мягким песком.
— Много?
— Больше сотни, — обрадовала сова. — Пауки ветра, кислотные тарантулы, какие-то твари с трёхсотым уровнем и кажется, драуки.
Я посмотрел с механической статуи на восток, куда ушёл отряд каменных дев. Оценивать их силу в сражении было сложно — привычные уровни мало что говорили в их случае. Запредельные характеристики силы и высокая сопротивляемость физическому урону позволяла им справляться с врагом во много раз превосходящим их по уровню. Но при этом кристаллиды быстро гибли при воздействии специфических сил, вроде магии пустоты, призраков, или моей силы Цвета.
В общем, с ними всё упирается в тип урона врага. Будь пауки способны лишь атаковать острыми лапами, или используй кислоту и яд, победа будет за кристаллидами. Но если вмешается сама Арахна и использует силу Пустоты или магию Цвета — и моё войско раскатают, как ходячий мусор.
— Они, кажется, не за нами, — неуверенно продолжила Ули.
— Что они делают?
— Собираются на краю ущелья, но далеко не заходят в песок и похоже, чего-то ждут.
— Нежить, — предположил я. — Они ждут нежить.
— Да, — неуверенно отозвалась сова. — Твари как раз на пути у мертвецов.
— Любопытно. Думаю, стоит чуток поспешить, — на губах прорезалась лёгкая улыбка. Союзников у меня не было ни там, ни там, так что независимо от исхода, мне их бой на руку. Если, конечно, нежить идёт действительно в бой, а не для объединения сил с союзником.
— Что-то задумал? — угадала оури.
— Есть кое-какая мыслишка. Но для начала нужно убедиться, что будет сражение. И ещё кое в чём. Что сейчас делает нежить? Скоро дойдёт?
— Сейчас они остановились, — ответила девушка. — Что-то делают, но из-за пыли не понять, что.
— Передай остальным идти на ту сторону. Догоняйте кристаллидов и попробуйте обойти пауков с тыла. От врага держитесь подальше, в бой не вступать. Но если к нам полезет одиночка или группа разведки — убить нужно сразу.
— Разведка? — удивилась сова. — Они же монстры.
Я ухмыльнулся неожиданной наивности оури:
— Они не просто монстры, Ули. Это глаза и руки Арахны.
Девушка кивнула и шагнула вниз, опускаясь к остальным. Я же перенёс сознание в бирюзу и медленно полетел в ту сторону, откуда слышалось глухое бряцанье костей.
После взятия десятого уровня цветосенции, влияние цвета на артефакты тоже заметно усилилось. Поэтому незаметность бирюзы стала обратилась эффектом хамелиона, делавшего меня в полёте едва обнаружимым.
К тому же, двойник цвета не воспринимался полноценным живым существом — после гибели они лишь превращались в шарик с цветной дымкой. И это само по себе создавало вторую часть моей маскировки. Нежить ощущает врага в основном как источник жизни, коим я сейчас был лишь условно.
Примерно метров за триста до первого скелета я резко нырнул в пыль и обратился зверем.
Низко подгибаясь лапами, я двинулся в сторону выступавшего над песком белёсого камня.
Похоже, нежить здесь решила устроить себе нечто вроде небольшой базы и не спешила нападать на пауков. В отличии от двойника цвета, твари Арахны были очень даже живыми, и нежить не могла не знать об их присутствии. Особенно, если учесть наличие у воинства мёртвых разумного лидера.
Я тихонько юркнул между двумя скелетными стражами и коснулся лапой гладкой поверхности. Камень был тёплым, может, самую малость теплей температуры тела. Оттолкнувшись от земли, я осторожно взмыл вверх, хватаясь передними лапами за край.
Прямоугольный кусок отвалившегося моста находился под углом, с одной стороны утопая в пыли. Этим я и намеревался воспользоваться, чтобы остаться незамеченным.
Раньше я бы ни за что не решился на такой риск, но сейчас у меня были способы даже в худшем случае не потерять ничего.
— … респонта эт ста про серви дивини силентил! — прошелестели губы мертвеца над сложной вязью сияющих лазурью рун.
Даже со спины я сразу узнал ту самую нежить, которую встретил за ущельем Шрама. Пустотный утопец подняла ещё несколько уровней, став сто пятьдесят пятой. Мёртвая девушка с грязными клочками светлых волос с белёсым тесаком на поясе и огромным, едва ли не во весь её рост, арбалетом за спиной.
Пользуясь случаем, я изучил её через слово силы вновь, с поднявшимся чутьём, заодно примечая характеристики оружия:
Пустотный утопец, сталкер (скрыто), остиарий Покоя (скрыто), 155 уровня (визуальное отображение — 52).
Регалии: Глас Памяти (скрыто)
Стихийные привязки: тьма(тишина) II, пустота I.
Зверобой (баллистический арбалет). Эпический.
Материал: сумеречник, сталь.
Пробой, Бронебойность +146%, сопротивление магическим щитам +67%.