Все тело пронзила странная сладкая боль, осев где-то в животе приятной негой, заставив наемника вздрогнуть от неожиданности. Что же с ним такое?! Настоящий глупец здесь и сейчас — только он! Она же ещё ребёнок. Не совсем совладав со своими чувствами и желаниями Клод слегка отстранил от себя благодарную девушку. Старательно не показывая ей своего смущения он мягко подтолкнул её в сторону постели, отправляя спать. И слава всем Богам и матери великой, Дейзира послушалась так и не выпустив драгоценный шар. Вскоре она уже спала, вымотанная насыщенным днем и переживаниями. А вот Клод, напротив, был вообще не уверен, что сможет заснуть. Чувство вины закинуло свое щупальце глубоко в его душу. Как он мог возжелать девочку. Она ведь совсем еще ребёнок. В его голове даже не возникла мысль, что в шестнадцать она уже была не ребёнком, а вполне взрослой осознанной девушкой.
Ночь прошла удивительно быстро. Чему не мало способствовал осадок оставшийся от их с Дейзирой беседы. Чувство вины и удовольствия, боролись в нем, неспособные одержать победы. Этот ночной разговор, словно сделал их ближе. С сияющими глазами и весёлой улыбкой, она была такой красивой, что Клод совершенно не жалел, что тогда отдал ей такой дорогой подарок.
Едва забрезжили первые предрассветные лучи, наемник коснулся плеча Ролка. Леату будить не хотелось, а ему самому стоило поспать хоть пару часов. Ведь никто не знал, что их ждёт впереди.
Последующие пару-тройку дней прошли мирно, без происшествий и неожиданных встреч, если не считать бранчей, навестивших Клода в одну из ночей, и поскользнувшейся на мокрой от росы траве Леаты. Это было феерическое падение, о котором Клод и спустя несколько дней не мог вспоминать без улыбки неизменно сопровождавшейся гневной тирадой воительницы, так неуклюже растянувшейся в луже. Грязная, как последняя бродяжка и мокрая, но воинственно ощерившаяся, подобно вздыбившей под дождём шерсть разъяренной кошке, она была незабываема. Эта Леатрис так отличалась от своей привычно горделивой надменной невозмутимости, что наемник с удовольствием ещё бы раз увидел подобное зрелище.
Пейзаж между тем становился все угрюмей. Голые камни, на фоне никем не изведанного леса и застеленных снегом горных вершин, вызывали уважение и невольное восхищение. Подниматься в гору было тяжело, но его радовало то, что перевал находится в самой низкой точке горной цепи и им не придётся подниматься в высь до самого неба. Клод был не уверен, что они выжили бы среди снегов братьев-великанов. Как мог судить мужчина, до самой верхней точки перевала им оставалось не менее суток пути, а дальше… Дальше их могло ждать все что угодно. Как Клод помнил из слухов, дальше высшей точки перехода ещё никто не ходил, а кто решался, либо не возвращались, либо молчали об этом. Сам же он склонялся к первой версии. Никто в здравом уме не полезет в рассадник тварей и забытых всеми древних руин. Никакие сокровища древних, если они там ещё сохранились, не стоили жизни людей.
Ноги гудели от непрестанной нагрузки, натертые ступни горели, требуя отдыха, а заметно полегчавшие рюкзаки тянули вниз. Да к тому же не до конца оправившийся Каэр, идти долго не мог, быстро уставая и вынуждая всех останавливаться на привал. Но бросить его никто не предлагал. И вообще это путешествие начинало порядком надоедать и затягиваться, но отказаться от него они не могли. Поэтому упрямо шли вперёд, иногда ворча про себя, иногда вслух, но не сходя с тропы.
Когда путешественники все же достигли вершины перевала пред ними словно открылся новый мир. В глубокой широкой чаще, образовавшейся склонами гор, покрытых девственными, не знавшими топора человека, лесами, простиралась долина. На сколько хватало глаз в самом её центре тянулось зелёное покрывало луговых трав, слегка разбавленных невысокой порослью кустов, первыми предвестниками пришествия лесного великана. А в самом царстве этого дикого растительного царства ярким уродливым пятном выделялись серые стены, когда-то массивного и высокого сооружения. Возможно одного из самых значимых мест древних. Ведь не могли же простые города быть так велики. Даже их столица, великолепный Сан-Пен занимала лишь треть этого гиганта. "А им же ещё надо будет обойти эти руины вдоль и поперёк, чтоб найти какое-то чёртово лекарство. Как?!" — в сердцах вознегодовал мужчина, разглядывая представший им вид, но в слух ничего не сказал. Однако сейчас самым важным для их разношерстной компании было не это, а то… что перевал обрывался, оканчиваясь резкой пропастью зева оврага. Видимо образовавшегося в один из тех дней, когда негодующая земля извергала огонь. Вулканы были редкостью в их империи, но вот в запретных землях все было иначе и здесь они водились в богатом изобилии. Словно компенсируя отсутствие своих собратьев в обжитых землях людей. Один из таких чёрных, как черти, гигантов, которых Клод никогда ранее не видал, возвышался в нескольких километрах от них. Он был спокоен, но к нему мужчина бы приближаться не рискнул. Гнев земли им был сейчас не нужен.