Нападая, уклоняясь, защищаясь, он крутился в смертоносном танце, словно слившись в единое целое со своим клинком. Сколько времени продлилось их сражение Клод уже не мог предсказать, все превратилось в один миг, стирая границы. Минуты обратились в часы, а секунды в минуты. Всё вокруг заливала кровь, своя и чужая, она была на стенах, на полу, на нем, даже на потолке, окрашивая некогда светлую комнату в красный жутковатый цвет. Руки дрожали, колени грозили подогнуться, воздуха не хватало. Если это все не прекратить, усталость все сделает за их врагов. Вдруг позади него раздался девичий вскрик, обернувшись, он успел лишь увидеть, как огромный детина прижал Каэра к полу, а второй уже подкрадывалась к Дейзире. Однако в этом была его роковая ошибка. Отвлекшись он пропустил тот момент, когда сильный удар обрушился ему за затылок, отчего искры посыпались из глаз, а на спине уже повисло двое стражей, силой прижимая наемника к полу. Они не справились, он ещё видел, как Дейзира отчаянно отбивалась, но её сражение уже было проиграно.
— Тащите их наружу! — командовал все тот же отвратный голос, не участвующий в сражении.
Клод сопротивлялся, но воины держали крепко скручивая за спиной его руки, не особо заботясь о чувствах. Так же поступили и с подростками, лишь старуха, организовавшая для них эту ловушку, безучастным зрителем взирала на все из глубины своего кресла. От человека там осталась лишь оболочка.
Глава 2. Смерть или жизнь.
Не особо волнуясь о чувствах пленников их вытащили из дома и как бесполезные кули свалили рядом. На улице уже разгорался алым пламенем закат, добавляя трагизма и без того отвратительной ситуации. Вокруг некогда аккуратного домика, а сейчас несчастно зияющего выбитыми дверями и окнами, с бардовыми пятнами крови на некогда белоснежных стенах, столпилось, казалось бы полгорода. Привлечённые шумом драки и криков, горожане жадно впитывали разыгравшуюся перед ними трагедию, блаженно наслаждаясь представившимся зрелищем, разбавляющим их степенную сонную жизнь. Как не печально это было сознавать, простые люди, далёкие от войн и сражений, были очень неравнодушны до кровавых “спектаклей”. Центром одного из которых сейчас были Клод и подростки. Он видел, как в толпе мелькнула макушка Ролка и только молился, чтобы друг не раскрыл себя. С императора будет достаточно и трех игрушек. Окружённые толпой стражи они беспомощно озирались по сторонам, не без гордости отсчитывая поверженных врагов. Жаль было только то, что эти люди не должны были так кончить, так же, как и они. Столько лет ушедших на служение людям, сейчас не имело для этих существ никакого значения. Порой даже у него проскакивали мысли, что они не заслуживали его жертвы, но это была лишь минутная слабость. Которой он уже давно не давал повода вырваться наружу.
— Что тут у нас? — раздался над ними подозрительно знакомый отвратительный голос. — Это они вас так потрепали? — насмешливо бросил мужчина, словно павшие стражи не заслужили даже его уважения.
Подняв взгляд от земли, Клод увидел возвышавшуюся над ним фигуру, недавно встреченного им незнакомца, того самого обладателя запоминающейся шевелюры и пронзительным презрительным взглядом голубых глаз, в которых при виде наемника, проскочили искорки взаимного узнавания.
— Ты!
— Я! — нисколько не испугавшись или смутившись с усмешкой ответил пленник.
Этот мужчина с решительными чертами лица, орлиным носом и ужасно холодными, подобно, двум кускам льда глазами, от взгляда который мурашки пробегали по телу, внушал опасения. Он был не рядовой воин и очень опасен для них, но сбежать от него им вряд ли получится так просто, как прежде. Подобные люди подобно хищнику мертвой хваткой вцеплялись в свою добычу, и выслеживали несмотря ни на что.
— Кто это у нас тут такой прыткий? — со смешком промолвил мужчина и стряхнул с головы Клода капюшон.
По округе расползлась напряженная тишина, прерванная лишь девичьим вскриком Дейзиры, не ускользнувшим от парня. Его не задело, что его тайну раскрыли, он уже проиграл и был готов к этому, но удивление Дейзиры его отчего-то взволновало. "Неужели она возненавидит его?" — мелькнула шальная неуместная мысль, быстро вытесненная волей разума. Сейчас или никогда! Резко подорвавшись он рванул вперёд, насколько позволяли стянутые за спиной руки, и даже почти достиг своей цели, едва не врезавшись в живот предводителя стражей. Ведь никем иным этот волосатый быть не мог. Однако его порыв прошёл зря, не сумев коснуться противника, Клод растянулся на земле, взбивая пыль, тут же заполонившую рот и нос, а в его сторону уже неслось трое мужчин, чтоб защитить своего командира. Обрушивая на него удар за ударом, они избивали не сопротивляющегося пленника, под насмешливым взглядом хлыща. Били сильно, не сдерживаясь, но и не так, чтоб забить на смерть. А жаль. Погибнуть так было бы счастьем, чем умирать медленно в мучениях на потеху извращенной публики. В этот момент он ненавидел людей.