Место их лагеря уже давно осталось позади, а мимо пролегали уже знакомые им каменные джунгли, когда-то жилые и обитаемый, а сейчас пустые и мрачные, скорее мешавшие беглецам, совершенно не позволяя укрыться под своими сводами, а скрежет когтей становился все ближе и ближе, казалось твари уже дышали им в спины, постепенно нагоняя.
— Так нам от них не оторваться. Сворачивайте правее.
— Зачем Клод, ты с ума сошёл.
Дыхание вырывалось со свистом.
— Там река, если переберемся на ту сторону, возможно они отстанут.
— Мост сломан давно.
— В том и задумка. — Наемник уже порядочно злился на недогадливость друзей, тем не менее послушно свернувших в нужную ему сторону. Узкая улочка петляла из стороны в сторону, как испуганный заяц, валуны все чаще попадались под ногами, норовя подставить подножку.
— Поднажмите!
— Ты сумасшедший. Это их не ОСТАНОВИТ! — в сердцах бросила Леатрис, но скорость прибавила, хотя казалось быстрее уже было нельзя.
— Доверьтесь мне, у меня есть план.
— Надеюсь на то, иначе мы все трупы.
Тем временем улочка внезапно растаяла, оставшись позади и они на всем бегу вылетели к берегу небольшой засоренной речушки, испускавшей отвратительный смрад. Однако их внимание привлекло вовсе не это. Крутой горбинкой над поверхностью воды возвышался искомый ими мост, если его можно было ещё назвать мостом.
— Клод — это тупик.
— Что встали. Бегите не останавливайтесь.
Сомнения друзей были не беспочвенны, так как от такового моста остались лишь две части. Центральная практически исчезла в водовороте времени, сгинув в водах вонючей реки, сохранив местами лишь куски перил, да две металлические жердочки, похожие на колеи, оставленные телегами в металлических перекладинах несуществующего моста.
— Перебирайтесь на ту сторону. — Приказал товарищам Клод, привязывая к одному из концов верёвку. — Ролк, ты первый. Привяжешь веревку с той стороны.
— Это самоубийство… — отрешенно пробормотал друг, наматывая край верёвки на пояс и направляясь к жуткому подобию моста.
— Клод мы не успеем. Эти твари нас догонят.
Тракторны словно подтверждая слова воительницы вылетели из зева улицы направившись к ним, после этого бешеного марша их кажется даже стало больше. Ненасытные гады.
— Не ной. Леата иди со мной мы задержим их наступление. Остальные перебирайтесь. Пока не пришла ваша очередь стреляйте в них, цельтесь в морду, она самое уязвимое место.
— Ты ненормальный. — Бросила наемнику женщина и вытащила клинок, меч Клода уже был в руках.
— Не больше твоего.
— Верно!
Азартно ухмыльнулась напарница и они яростно бросились в бой. Возможно, чтоб из него не вернуться.
Глава 13. Переход за горы.
Переглянувшись с Леатой Клод поднял меч, и они плечом к плечу бросились навстречу надвигающейся смерти. Это был отчаянный ход, возможно последний в их жизни, но они должны задержать этих тварей любой ценой, пока товарищи не окажутся на той стороне. Страха не было. Лишь азарт предстоящего сражения, где не было места сомнению и вражде, а была только ярость предвкушения битвы.
В несколько прыжков оказавшись возле первого монстра, наёмник уклонился от хлестнувшего возле лица уса, отразив нападение второго и уже в полете выхватив кинжал, всей массой своего нелегкого тела вогнав его промеж огромных глаз. Тварь взвыла в предсмертной агонии и рухнула на подогнувшихся ногах, прямо к мыскам ботинок убийцы. Положение было не удобным, но в нем имелся свой плюс. Использовав павшего противника как щит, Клод наносил один удар за другим. Не все попадали в цель, но большинство наносили вред, и хотя убить тракторнов они не могли, но с задачей доставить дискомфорт и дезориентировать нападавших, вполне справлялись.
Клод видел, как совсем рядом сражалась Леата, двигаясь красиво и грациозно, все жесты выверены до миллиметра, ни одного лишнего шага, выпада, в танце её клинка чувствовался неподдельный опыт множества сражений. Такого союзника не отказался бы иметь любой воин, хотя Клод и сам был не промах. Порхая от одного монстра к другому, он наносил удары своим сверкающим мечом, превратившимся в светящуюся смертоносную молнию, разящую всех, попадавшихся на его пути. Возле его ног уже лежало три трупа, а сколько раненых мужчина даже не считал, хотя усов и конечностей, еще дергавшихся в судороге предсмертной агонии затесалось среди тел несметное количество.