Клуб экспериментальной кулинарии, от представителей которого исходил странный, но не неприятный аромат, требовал отдельное помещение для своей новой разработки — «психоделического карри с эффектом погружения в виртуальную реальность». На резонный вопрос о законности таких экспериментов они уверяли, что все ингредиенты абсолютно легальны, просто «немного нестандартно приготовлены». Шизука подозревала, что без членов клуба небытовой химии тут точно не обошлось, особенно учитывая характерный блеск в глазах докладчика.
Представитель «Клуба изучения паранормальных явлений», весь в черном (включая рубашку) и с кругами под глазами, жаловался на «клуб научного дебанкинга», который систематически разоблачал все их «неопровержимые доказательства». В ответ «клуб научного дебанкинга», представленный чересчур бодрым высоким парнем с планшетом наперевес, обвинял их в подделке улик и требовал официального расследования инцидента с «призраком в женском туалете третьего этажа», который подозрительно походил на члена клуба паранормальных явлений в белой простыне.
Отдельной головной болью был конфликт между «клубом традиционной японской культуры» и «клубом современных тенденций». Первые, в безупречных кимоно и с идеальной осанкой, настаивали на проведении чайной церемонии в полной тишине. Вторые, в ярких нарядах и с телефонами наготове, планировали по соседству мастер-класс по K-pop танцам. Попытка найти компромисс в виде «современной интерпретации чайной церемонии под ремикс традиционной музыки» не устроила ни одну из сторон и едва не привела к скандалу и почти драки, когда президент традиционного клуба не только едва заметно поморщилась в ответ на демонстрацию современной хореографии, но и в очень корректных почти поэтических терминах сравнила движения с повадками спаривающихся павианов, боевыми танцами маори и шевелениями свиней в луже грязи. Пришлось изыскивать им комнат подальше друг от друга и согласовывать расписаниеы и указатели. Оба клуба ушли одинаково недовольные студсоветом, но так или иначе смогут провести те деятельности, что хотели.
К концу третьего часа Шизуке сильно захотелось пообщаться поближе с теми веществами, что явно пользовали члены клуба небытовой химии, или хотя бы с изобретениями клуба совсем неалкогольных напитков. Перед ней на столе уже скопилась внушительная стопка заявлений, каждое из которых, казалось, было написано в состоянии крайнего эмоционального возбуждения. Но она напоминала себе, что сама захотела стать главой студсовета, и вообще это путевка на бюджетное место в универе и очень хорошая будущая репутация. Мысленно перечисляя эти причины как мантру, она сдерживала себя изо всех сил.
Наверно, что-то такое опасное все же мелькало у нее в глазах, потому что появившиеся с очередной проблемой члены клуба дворового дзюдо, обычно не робкого десятка ребята, не оценили «ласковую улыбку» председателя студсовета. Они синхронно побледнели и выбежали в коридор с криком «мы зайдем в другой раз», едва не влетев в косяк.
Звук их поспешного отступления еще отдавался эхом в коридоре, когда тишину нарушил электронный писк — смартфон известил о новом сообщении. Шизука несколько минут просто пялилась в стену перед собой, где висел календарь с отмеченными датами фестиваля, каждая из которых теперь казалась ей персональным вызовом. Внезапно под тяжелыми шагами заскрипел соловьиный пол, этот древний и безотказный детектор приближающихся посетителей, установленный еще при основании школы.
— Даро-сенпай, мы закончили с аркой, — в кабинет ввалились Мори, Ицуки и Мина. Ицуки, вопреки обыкновению, шел впереди, будто рассекая волны бумажного хаоса, заполонившего кабинет.