— Откуда ты?.. — пробормотала Ватанабе, невольно отступая назад.
— Что за чушь! — резко бросила Такахаши, делая шаг к Ицуки. — Отойди, ты не имеешь права вмешиваться!
Ицуки не двинулся с места.
— Если хотите кого-то ударить, ударьте меня, — спокойно сказал он. — Принцип посредника — ввести промежуточный объект между конфликтующими сторонами.
Мори, наконец поднявшись и сняв со своей головы смятую кастрюлю, присоединился к Ицуки.
— Я поддерживаю его, — произнес он, вставая рядом. — Как представитель студсовета, я не допущу этого поединка.
Такахаши, явно разозлившись, резко подняла бокен и прежде чем кто-либо успел среагировать, нанесла удар. Деревянный меч со свистом рассек воздух и врезался в кастрюлю на голове Ицуки. Звук был таким, словно кто-то ударил в гонг. Ицуки покачнулся, но устоял, только потеряв равновесие лишь когда почувствовал еще один удар с другой стороны — от Ватанабе.
— Не лезьте не в свое дело! — крикнула она, её голос звучал надломленно.
Ицуки опустился на одно колено, придерживая кастрюлю, которая теперь, вместо того чтобы защищать голову, мешала ему видеть, сползая на глаза. Через звон в ушах он услышал как распахнулась дверь додзё и раздались новые голоса.
— Май, остановись! — это был мужской голос, который Ицуки не узнал, но догадался, что это наконец прибыл Сато.
— Что здесь происходит? — послышался голос Амано, звучащий одновременно встревоженно и возмущенно.
Ицуки снял накренившуюся кастрюлю и огляделся. На площадку ворвались Амано, Томоэ и высокий спортивный парень, которого Ицуки опознал как Сато Рёту.
— Рёта-кун? — голос Такахаши дрогнул, и бокен в её руке опустился. — Что ты тут…
— Я не мог допустить, чтобы вы навредили друг другу, — серьезно ответил Сато, делая шаг вперед. — Хана, тебе нужно знать правду о том, что случилось два года назад.
Ватанабе вздрогнула и протестующе вскинула руку.
— Рёта, нет! Ты обещал!
— Прости, Май, — покачал головой Сато. — Но цена молчания стала слишком высокой.
Ицуки встал и отступил в сторону, позволяя Сато занять центральное место. Это было эффективней — в данной ситуации Сато имел наибольший моральный авторитет перед обеими девушками.
— Хана, — начал Сато, глядя прямо на Такахаши, — Май не бросала кендо из-за страха или из-за тебя. У неё серьезная травма, которую она получила во время нашей тренировки. Когда ты ушла, она потеряла сознание, её увезли в больницу.
Такахаши медленно сняла шлем, её лицо побледнело.
— Что ты говоришь?
— У неё была эпидуральная гематома, — продолжил Сато. — Врачи запретили ей заниматься любыми видами боевых искусств. Даже сейчас, после длительной реабилитации, один сильный удар по голове может вернуть её в то состояние… или хуже.
Такахаши перевела взгляд на Ватанабе, которая стояла, опустив голову.
— Это правда? — спросила она, и её голос звучал неожиданно тихо. — Почему ты мне не сказала?
Ватанабе тоже сняла шлем, и Ицуки заметил, что её глаза блестели от слёз.
— Я не хотела, чтобы ты винила себя, — ответила она. — Это был несчастный случай. И… я не хотела твоей жалости.
Откладывая свой бокен, значительно потрепанный от удара о кастрюлю, Такахаши медленно подошла к Ватанабе.
— Дура, — сказала она, но в её голосе не было злости. — Все это время я думала… я думала, что ты избегаешь меня, потому что…
— Потому что ты думала, что между мной и Рётой что-то есть? — тихо закончила Ватанабе. — Я знаю. Но это никогда не было правдой.
Сато переводил взгляд с одной на другую, явно не зная, что делать дальше. Впрочем, его вмешательство уже и не требовалось — лед начал таять сам.
Ицуки, потирая голову в том месте, где кастрюля мало помогла смягчить удар, медленно отошел к Мори, Амано и Томоэ, которые наблюдали за происходящим с выражением удивления и облегчения на лицах.
— Принцип «обратить вред в пользу», — пробормотал он. — Всё, что произошло, включая этот дурацкий удар по голове, оказалось полезным в итоге.
— Ты знал, что так будет? — шепотом спросила Амано, подходя ближе и осторожно касаясь его руки.
Ицуки хотел было ответить «конечно», но вместо этого покачал головой.
— Не полностью. Я рассчитывал на вмешательство, но не знал, как именно всё разрешится. Я просто… действовал наиболее эффективным в данных обстоятельствах способом.
Мори хмыкнул, но в его взгляде читалось что-то похожее на уважение.
— А женская форма для кендо? — поинтересовался он. — Это тоже было «наиболее эффективным способом»?