Глаза ещё плохо привыкли к сумраку, а потому пришлось осторожно шарить руками. Люк оказался проворнее.
— Интересно, — протянул он, — откуда здесь могла взяться бутылка?
— Покажи.
Взяв бутылку, Егор крутанул её в руках. Знакомые насечки на горлышке заставили сердце бешено забиться.
— Чёрт! — простонал он, обречённо оседая на пол.
— Что случилось?
Егор поднял руку с бутылкой:
— Мы здесь уже были. Видишь эти насечки? Их я делал ещё на Суптаже. Мы ходим по кругу. Этот коридор действительно вернёт нас во времени. Только мы это не вспомним. И начнём всё сначала. Вместо того чтобы сесть в катер и улететь, опять будем ходить по лабиринту, пока не выйдем назад. Сколько раз мы здесь уже побывали, одному богу известно. Видно в какой-то момент я что-то заподозрил, поэтому и оставил бутылку.
— Хорошо, а как же тогда сами создатели использовали это строение?
— Откуда я знаю? — Егор раздражённо пожал плечами. — Возможно, их сознание было устроено по-другому.
— И что же делать?
— Не знаю! Хотя если как и в первый раз откроются коридоры, значит, сможем мгновенно перенестись либо в прошлое, либо в будущеё. Ну что пойдём, посмотрим?
Шли молча. Наконец узкий коридор оборвался знакомым амфитеатром. Не обращая внимания на открывающиеся проходы, Егор стоял, словно вкопанный, стараясь не упустить главное направление. Наконец строение вздрогнуло в последний раз.
— Если пойдём сюда, — Егор махнул рукой вглубь главного коридора, — то, по-видимому, вернёмся в момент прилёта и начнём всё сначала. В будущеё лезть бесполезно, потому как там уже были. Значит, надо вернуться ещё раньше.
— И как это сделать?
— Если принять во внимание движение стрелки по циферблату, а главный коридор за точку отсчёта, то тогда нам сюда. — Егор уверенно шагнул в первый коридор, граничащий с главным по левой стороне. Обречённо вздохнув, Люк, последовал за ним. Перед выходом невольно замерли, несмело переглянувшись. Первым шагнул Егор.
Это был выпускной. С отличием окончен институт, Егор радостно сжимал новенький недавно отпечатанный диплом. Через пять лет ему суждено будет познакомиться с Люком. Они организуют небольшую фирму и займутся грузоперевозками. А ещё через пять лет Егор вновь будет стоять на Суптаже, делая лазерным ножом насечки на горлышке бутылки. Спустя несколько часов, благодаря стараниям Люка, они заблудятся, а он случайно заметит странное строение.
Сергей Семёнов
24:37
Тёмный лабиринт, втянув их и свой круг, надёжно держал в коридорах времени. Языки волн лениво лизали янтарный песок, и тихий шёпот моря гулял по пустынному берегу. Солнце, словно рыжая подпалина, пестрело на голубой рубашке неба, неустанно изливая на землю потоки тепла и ультрафиолета. Наступал полдень. Тени от пальм съежились и стали похожи на причудливых карликов, спрятавшихся под деревьями от полуденного светила.
Лёгкий ветерок принёс с моря запах солёной свежести. Стив втянул ноздрями теплый воздух, потянулся. Волны приветливо ласкали босые ступни, словно любящая девушка гладила их нежными ладонями. Затем он наклонился и воткнул в землю небольшой деревянный колышек, прямо на границе песка и воды.
— Ну, как? — окликнул его звонкий голос. Рэй, высокий смуглолицый здоровяк, стоял, неподалеку в цветастых шортах и щурился от ярких солнечных лучей.
— Сейчас, подожди минутку, — отозвался Стив, продолжая своё немудреное дело. Подняв с песка рейку, он положил её одним концом на только что вбитый колышек, а вторым на другой, торчащий из песка в метре от воды. Выровняв рейку по горизонтали, Стив достал из кармана шорт рулетку.
— Пятнадцать сантиметров, Рэй, — констатировал он, отбрасывая рейку в сторону. — Как и вчера.
— М-да, — озадаченно выдал Рэй, прикусив нижнюю губу. — Если дела пойдут и дальше так, то года через полтора Марианскую впадину можно будет перейти вброд.
— Да, если солнце не изжарит нас раньше!
Стив поднялся и посмотрел на бескрайнюю синь океана. Легкие белые облачка опоясывали горизонт и тонули в морской пучине. Волны шептались, словно две школьницы, увидевшие симпатичного парня. Он сунул рулетку в карман, вытер руки.
— А чего мы переживаем? Это не нашего ума дело. Пусть эти умники ломают головы, как притормозить матушку. А я намерен сейчас устроиться в теньке и потягивать пиво.
— Ты прав, черт возьми, — согласился Рэй, скаля белоснежные зубы. — Я тоже хочу пива. Пусть хоть весь океан пересохнет. Лишь бы пиво не нагрелось.
Стив улыбнулся в ответ и взглянул на новенькие наручные часы. Пока ещё он никак не мог к ним привыкнуть. «Наверное, компания „Таймекс“ заколотила миллионы баксов, разработав эту штуковину», — подумал он. В главный циферблат был вмонтирован дополнительный меньших размеров, по которому двигалась вторая минутная стрелка, отсчитывая лишний час. Двадцать пять часов в сутках! Да, учёные перестарались! Точнее, просто хотели, как лучше, — замедлить вращение планеты, чтобы повлиять на уровень мирового океана. Десять с половиной миллиардов человек — это не шутки! Как проще всего решить проблему с населением? Дать им новые территории. Вот вам, пожалуйста! Держите! Об изменении климата и круговороте воды в природе они вряд ли тогда подумали!
Хотя друзей тоже это мало волновало. Правительство США на днях обещало, что в скором времени Международный альянс учёных исправят сложившуюся ситуацию в мире. А если что-то не получится, то правду всегда можно легко похоронить в незнании людей. Учёные уже запустили новый ускоритель. Скоро всё встанет на свои места. Планета будет вращаться, как и раньше, а два старых друга по-прежнему будут ловить рыбу, кататься на яхте и глазеть на приезжих девчонок, когда наступит сезон отпусков. Пить холодное пиво и наслаждаться жизнью. «И пусть эти учёные хоть всю Землю перевернут с ног на голову!» Стив сладостно причмокнул и раскинул руки, словно хотел объять неё пространство до самого горизонта. Весь этот мир их. Его и дружищи Рэя. И плевали они на очкастых ботаников, которые гнут эту чертову ось Земли.
…А потом, уже ночью, они сидели на веранде и слушали тишину и шёпот океана. Потягивая пиво, Стив снова покосился на творение «Таймекс». Новые часы показывали новое время: 24:37. Близилась новая полночь.
Адмирал Дуглас Клайвен вышёл на навигационный мостик подышать воздухом. В рубке было невыносимо находиться. Термометр упрямо показывал все те же 108 градусов. Было жарко, как в сауне.
Адмирал взглянул на палубу. Взлётно-посадочная полоса авианосца представляла собой нагромождение всевозможной техники, контейнеров с аппаратурой и продовольствием и всякой «необходимой» всячины, которую успели в спешке эвакуировать и бросить на военный корабль. О том, чтобы приземлиться или взлететь самолёту, и речи быть не могло. Солнце, словно жерло вулкана, беспощадно низвергало потоки жара с высоты. Адмиралу казалось, что жарче становилось с каждым часом, хотя термометр не подтверждал этого. «Скоро мозги вскипят!» — подумал он, возвращаясь в рубку.
— Сэр, прямо по курсу остров Оаху, — проинформировал его связист. — Мы связались с материком. Они передали, что ледники всё ещё продолжают таять.
— Спасибо, — кивнул адмирал. — Внимательно следите за курсом и дном. А то мы теперь как слепые котята.
Он представил, что осталось от острова. Небольшой клочок суши, едва-едва выступающий из воды. И все. «Эх, Гавайи, Гавайи», — вздохнул адмирал и вытер пот со лба. Потом безразлично глянул на наручные часы, последнее детище компании «Таймекс» сейчас было совершенно бесполезно.
Потому что теперь в сутках было на пять часов меньше.