— Вы серьёзно?..
— Хэш верил.
— Так, может, «Фортуна» цела, просто она — в иной галактике?
— Не исключено. Люс не зря так заинтересовался Хэшем, его «драккаром». Монопольная торговля с другими галактиками!.. А? При хорошей постановке дела это — миллиарды.
— Наверняка.
Я лихорадочно просчитывал оптимальные варианты. Если «Фортуна» цела, то…
Арндт взглянул по-отечески.
— Жаль вас разочаровывать, мой друг, — сказал он. — Но использовать в отчёте сведения о «драккарах» первой серии, вы не можете. Высший уровень секретности.
У меня отвисла челюсть:
— Кто вы, Руди? Служба контрразведки?..
— Вы симпатичны мне. Вы как я, в молодости. Ват поэтому я и расчувствовался, поэтому рассказал вам историю «драккаров», в которую вы были втянуты… Но вам — не положено её знать. Я вынужден стереть в вашей памяти всё, что вы услышали. Боюсь — заодно исчезнет и что-нибудь ещё, но тут ничего не поделаешь, увы, технология пока несовершенна.
Арндт вытащил из кармана чёрный приборчик с широким никелированным раструбом и стал настраивать.
Я был не в силах шевельнутся. Похоже, Руди подсыпал какое-то снадобье в мою рюмку.
— Что-нибудь ещё?.. — переспросил я. — Вы не способны контролировать изъятие липшей информации?..
— К сожалению. Говорю же, технология несовершенна.
— Я рискую потерять свои профессиональные знания?.. Рискую не узнать в лицо шефа?..
— Мой друг, издержки в нашем деле неизбежны. Смиритесь.
Ох!
Мысли закопошились в голове. Должен быть выход, должен.
Пока же надо говорить, непрерывно:
— Втянут был не только я. Ну а двое парней, что остались в моём номере?
— Вы наивны… Парней обработала Фрэн. Даже имя своё не вспомнят.
— А Гвидо Люс? К нему вряд ли подберёшься.
— Да, стереть память Люсу не удастся. В данный момент… — Руди скосил глаз на часы, — его собирают по частям. Несчастный случай — авария гравилёта… Редко сегодня происходит такое, но — происходит, когда необходимо. Я всё подчистил.
— А вы сами, наконец?
— У меня допуск — я на работе.
В кают-компанию тихо вошла Фрэн с подносом:
— Не хотите ли солёных орешков? — предложила она.
— Поставьте на стол и возвращайтесь в рубку, — строго ответил Руди.
Фрэн поставила, с сожалением взглянув мне в глаза.
Помощи от неё ждать было глупо.
Я страшно удивился, когда Фрэн, оказавшись за спиной Руди, вынула из кармана чёрный приборчик и приложила его к розовой лысине босса.
На лице Арндта появилось недоумение. Он сидел, хлопал глазами. Явно лишился куска памяти. А затем и вовсе отключился.
Фрэн едва слышно вздохнула.
— Появление земных «драккаров» в моей галактике восторга не вызвало. Им не позволят вернуться. Устранить потенциальную опасность велели мне. Я файлы уничтожила в главной базе данных, во всех резервных. Людей, знавших о нестандартном гиперконтуре, обработали мы с Арндтом — по заданию.
— Из иной галактики вы оба?..
— Только я… Преуспела в земной контрразведке, в особо секретом отделе. Пользовалась доверием. — Она грустно улыбнулась. — Вы милый, но… Право, так жалко… Я вынуждена.
И милая Фрэн шагнула ко мне, с чёрным приборчиком. Я пальцем не мог шевельнуть.
До чего же скверная история. Шеф меня размажет по полу. А я даже не пойму — за что. ТМ
Алексей Казаковский
ГОЛУБОЕ НЕБО,
ЗОЛОТОЙ ПЕСОК
1'2013
— С добрым утром, милая! Как спалось?
— Здравствуй, любимый! Не знаю… я почти не спала. Знаешь, всё какие-то мысли крутились в голове, беспокойство…
— О чём?
— О работе. Этот последний проект не даёт мне покоя. Я не знаю, как свести воедино собранный материал. Вернее, как бы я не интерпретировала разрозненные факты, вывод всегда однозначен и, при этом, совершенно дик и невозможен.
— Что такого ты насобирала, не понимаю? Расскажи подробней.
— Нет, не сейчас. Извини, я должна сначала сама разобраться.
— Ну, хорошо. Мне тоже нужно работать. До связи вечером, целую!
Экраны мониторов, расположенных за десятки километров друг от друга, опустели. Веб-камеры фиксировали теперь только интерьеры двух комнат. Разных, но неуловимо похожих: в его квартире мебель, светильники, бытовая техника и другие предметы были выполнены в стиле округлого «ретро», девятнадцатый-двадцатый век; у неё угловатый «модерн» — металл, стекло и пластик. Но и там и там полки стеллажей заставлены книгами — у него настоящими бумажными изданиями, она же предпочитала аудиоформат. Хотя оба давно не брали их в руки — в Сети читать и слушать намного удобней, даже во время работы.
— С днём рождения, любимая! Ты получила подарок и цветы?
— Спасибо, родной! Это так мило с твоей стороны, мои любимые тигровые розы! Я буду наслаждаться их запахом… долго…
— Ты снова грустишь? Не надо, прошу тебя. Жизнь прекрасна и удивительна!
— Конечно, дорогой мой. Только вот… мне что-то совсем одиноко последнее время. Ты… хотел бы… встретиться?
— Что? Встретиться?! Это невозможно, ты же знаешь. Как тебе такое могло прийти в голову?!
— Прости…я переслушала недавно «Праздник» и очень завидовала его героям. Они такие живые по сравнению с нами! Всегда вместе, хотя им тоже мешает многое… и рядом с другими людьми. Они могут касаться друг друга, любить и целоваться по-настоящему, а не в филинг-костюмах; ревновать, ненавидеть, и просто говорить, глядя в глаза, а не в монитор…
— Господи, я даже не думал… Мы ведь женаты уже столько лет, но у меня никогда даже не мелькнула мысль прикоснуться к тебе или к кому-то ещё. Это… это бесстыдство, грязь и похоть! Извини, я сейчас не хочу больше тебя видеть. Пока.
Экраны погасли одновременно.
— Здравствуй, любимый!
— Привет!
— Ты на самом деле подал на развод?
— Подавал. Доктор Феликс отсоветовал, и я отозвал заявление. Да и правда, с тобой ведь гораздо веселее, чем с кем-то ещё. Всегда можно поговорить по душам, обсудить книгу или стоящий фильм. Другие женщины зациклены на сериалах и собственной внешности. Из всех моих знакомых ты единственная интересуешься искусством, к тому же — работаешь, а не сёрфишь в Сети бестолковыми часами.
— И это все причины?
— Нет, конечно, ты же знаешь. Я всё ещё люблю тебя… и за твои вывихи тоже!
— Спасибо и на этом.
— Пожалуйста.
Они помолчали.
— Как ты считаешь, доктор Феликс настоящий человек?
— Что ты опять выдумала господи! Нет, это надо же, а?! А кто же он, по-твоему?
— Просто мне иногда кажется, что все, с кем мы встречаемся через Сеть, находятся так далеко, что от них осталось одно изображение… как старые фильмы — актеры уже давно умерли, а в фильмах они живут, пока их кто-то смотрит. От этого накатывает жуткий страх…
— Глупышка! Ну что ты, в самом деле? Я здесь, рядом! Смотри, я приложил ладонь к экрану — сделай так же, и ты почувствуешь моё прикосновение, раз уж тебе хочется. Ну, как? Уже лучше?
Она кивнула, закрыв глаза. Он с минуту внимательно смотрел на её лицо, потом и сам смежил веки, не отнимая ладони. И на какой-то миг ему показалось…
Он отдёрнул руку, И жена вздрогнула в ту же секунду, глянула испуганно и улыбнулась смущённо. Её пальцы безвольно съехали по стеклу и исчезли с экрана.
— Почему нас так мало осталось, милый?
— Наши предки — «золотой миллиард». Только таким способом человечество смогло выжить…