Такой же была и его жена. Настя Иванова приобретала добра на столько рублей, сколько было у нее в кармане. Она обожала платья и пудру, духи и конфеты, книги и журналы. По вечерам Петр и Настя Ивановы танцевали под десяток своих музыкальных центров, по тысяче раз меняли шляпки. Они смеялись и не задумывались о том, что будет завтра. Плюшевые игрушки заменяли им детей, а друзей они заводить не хотели.
Каждый год на Рождество Настя и Петр упаковывали ровно триста шестьдесят пять подарков и отправляли их в детские дома разных стран. В ответ они получали открытки, которые, не читая, складывали в красного дерева шкаф. Со временем места в шкафу, а потом и во всем доме перестало хватать. Открытки, пальто, утварь и яства вытеснили Петра и Настю из собственного дома. Им пришлось взять денег в долг и купить новый дом. Потом взять в долг на ремонт, а затем на мебель.
Спустя несколько месяцев и этот дом был полностью наполнен вещами Но продавать что-либо Настя и Петр не хотели, а на третий дом средств не хватало. К тому же купить его им все равно бы не позволили, они должны были огромную сумму денег. Паре угрожали судебным разбирательством. Петр и Настя не нашли возможности отдать долги. Они приняли решение покинуть городок NN. Настя упаковала несколько платьев в розовый чемодан, а Петр набил карманы импортной жвачкой, и неспешным шагом пара отправилась в бега.
В Париже Петру и Насте пришлось туго. У них не было еды и ночлега. Лишь благодаря предпринимательским способностям Петра, беглецам удалось выйти из бедственного положения. Петр сказал Насте: «Нам придется продать твои платья и мою жвачку. Потом я немного поработаю. Мы откроем магазин и будем счастливы». Настя кивнула. И через месяц они были счастливы.
Магазин сладостей «Райский сад», создателями которого были Настя и Петр, удивительно быстро стат популярным. Леденцы «Адам и Ева», шоколадные шарики «Молочный снегопад» пользовались у французов наибольшим спросом. Стоит отметить, что названия на конфетных коробках печатались на русском языке, так как языка любви Настя и Петр не знати. Составлять рекламные афиши и писать договоры им помогал, как он сам называл себя, испанец римского происхождения Зигмунд Львович Боттичелли.
Боттичелли был молодцеватым человеком сорока семи лет. Он получил филологическое образование, написал диссертацию о вкладе Адама Смита в русскую литературу. Каждую субботу ходит в банк, где разменивал купюру в сто евро на монеты, которые помещал в карманы своего пальто. Когда Зигмунд Боттичелли двигался, от него исходил звон. По ночам Боттичелли спал, во снах рисовал Мадонну, а в жизни изображал роль дельца.
Зигмунд Боттичелли помогал Насте и Петру не только из материальных соображений. В течение года совестной работы он не разорил этих людей лишь потому, что привязался к ним. Но Боттичелти чувствовал, что необходимо исполнить акт, предписываемый ему пьесой жизни. Наконец он решится. Двадцатого июня N-го года Зигмунд Львович вошел в «Райский сад» в приподнятом настроении. Направился в свой кабинет, где одиннадцать часов подряд что-то писал. По окончании он радостно воскликнул «Аve!» и задремал.
Проснулся Боттичелли оттого, что какой-то человек грубо толкнул его в плечо. У этого гражданина было суровое и недовольное лицо. Он был полицейским. После двенадцати минут общения с ним Зигмунд Львович валялся на полу в полусознательном состоянии и кричат «Вина! Вина!». Ему принесли требуемое, но это не помогло. «Райский сад» был банкротом и даже более того — у магазина огромные долги, которые должен оплатить его хозяин. Ото известие шокировало Зигмунда Львовича, так как за последние одиннадцать часов «Райский сад» стал его собственностью.
Нетрудно догадаться, что это Настя и Петр Ивановы своими неумеренными тратами сделали магазин банкротом. Они предчувствовали, что скоро положение магазина откроется и, ничего не подозревая о планах Боттичелли, покинули Париж. В провинции они открыли ресторан «Тринадцатый круг», в котором готовили самые горячие куриные крылышки на Земле. За Настей и Петром поехал Боттичелли, который желал отомстить. А за ним полицейские, которым предписывалось исполнить правосудие. Когда Зигмунд Львович прибыл в «Тринадцатый круг», то почувствовал, что ненависть к бывшим бизнес-партнерам уходит, а в сердце разливается тепло. Настя и Петр дружелюбно встретили Боттичелти, посадили за лучший столик и принесли больную порцию фирменного блюда. Он чистосердечно признался им, какую аферу намеревался провернуть. В ответ Петр и Настя Ивановы предложили ему занять должность директора «Тринадцатого круга». Потом прибыли представители правосудия, которые потребовали обед. Затем Ивановы подписали документы, по которым давали обещание погасить долги в течение полугола.