Сергей Игнатьевич Астафьев служил в Полицейском ведомстве давно, а в Сыскной полиции Москвы уж лет десять, не меньше. И если поиском преступников не занимался, то на своём посту, как дежурный полицейский – был просто безупречен.
***
Деликатный стук в дверь, и в кабинет полицейского чиновника вошёл строго одетый господин лет шестидесяти. По старой манере мужчина носил сюртук, цилиндр был в его руке, строгое лицо украшали, или скорее скрывали густые бакенбарды. Головной убор он повесил на крючок при входе. Стабров встал из-за стола, приветствуя гостя, и жестом предложил присесть. Не было сказано ни слова.
– Иван Иванович. Чем всё же могу помочь? – первым начал разговор Стабров, – по телефону вы говорили, что пропал Дмитрий Иванович, но прошу рассказать это снова, в возможных подробностях.
– Дмитрий, как и вы, большой любитель мотоциклетного спорта. У него есть аппарат Indian, совсем новый, и в загородной усадьбе он сделал неплохую мастерскую, чинит моторы, – говорил гость уже недовольным тоном, – мой сын весьма способный молодой человек, и служит по почтовому ведомству. Недавно у нас был неприятный разговор, где он просил разрешения оставить соужбу, и заняться лишь починкой этой техники. Я, конечно, строго запретил.
Фон Пфальц нахмурился и замолчал. Тут вошёл служащий, и принёс чай для присутствующих. Обстановка понемногу разрядилась. Барон попробовал угощение, кивнул вполне одобрительно.
– Вы не подумайте, я человек вполне либеральных взглядов. Но зачем сыну портить себе удачную карьеру? Это уж слишком! И я принес и фотографии Дмитрия.
– Иван Иванович! Всё же, что бы мне заняться этим делом, прошу вас написать заявление, – и Стабров придвинул писчие принадлежности,– дать ход делу необходимо официально.
Гость кивнул, и быстро заполнил бланк. Видно было, что чиновник, человек к бумагам весьма привычен.
– Этот разговор случился давно? – спросил Стабров, – о том, что он хочет уйти со службы?
– Третьего дня. Мы обсуждали дела нашей семьи. Нет, я рад, что он общается с вами, Сергей Петрович! В клубе есть и другие достойные люди, это очень хорошо для карьеры! Но, есть и знакомые, не то что бы очень, а ведь дома у меня и дочь на выданье, Елена Ивановна, моя младшенькая!
Тут полицейский чиновник призадумался, может здесь и был ответ на эту загадку?
– Кто-то из его друзей начал оказывать знаки внимания барышне?
– Да, студент Технического училища, кажется, Игнатием зовут. Моей супруге, Ксении Михайловне, отчего-то он тоже понравился. Судя по манере поведения, из анархистов. Симпатичный молодой человек, но…
Стабров сам не раз слышал такое «но», когда учился в Морском училище, притом о себе. Тогда он пытался ухаживать за Верочкой Никольской, и ему дали понять, что он человек в доме совершенно нежелательный. Дело обычное, да и во все времена, впрочем.
– И, Сергей Петрович, прошу вас, вместе с супругой посетить мой дом . К обеду, часам к трём пополудни.
– Непременно, только у меня не жена, а невеста.
– И преотлично, – и посетитель встал, – буду ждать!
Сергей Петрович подал руку барону, попрощался, и проводил до двери . Подождал, когда экипаж барона уедет, и спустился во двор.
***
Портфель и непременный браунинг, всё не было забыто. На козлах сидел счастливый Еремей, в ладно пошитой форме полицейского.
– Едем?
– В судебный морг, Еремей.
Гвоздёв оказался вполне внятным молодым человеком, даже теперь учился на курсах на шофёра. В Сыскной полиции собирались приобрести два автомобиля, сам генерал -губернатор Джунковский поспособствовал. Так что надо было переучиваться, и Гвоздёв рьяно взялся за технику. Но, вот не любил он этих моргов, и поэтому сидел грустный и унылый Да а то, Стабров что- ли любил? Так ведь служба, ничего не поделаешь.
Катили недалеко, благо госпиталь был в пяти минутах от Петровки. Хорошо, не в Яузскую больницу.
– Тебе пирожок купить? – не удержался всё же полицейский чиновник, что бы не поддеть своего кучера.
Сергей Петрович с нарочито серьёзным видом спускался в холодный подвал в сопровождении фельдшера Федюнина Григория Ильича. Григорий числился по полицейскому ведомству, но находился в основном здесь, а не на Петровке.
– Григорий Ильич, нужен вот этот,– и Стабров показал фото с номерами.
– Сейчас вынесут…
– И вот ещё что. Ты, Ильич, позвони Никулину, Михаилу Евграфычу, нашему криминалисту. Пусть приедет.
Федюнин пошёл к санитарам, двум нехлипким мужчинам в синих халатах и оранжевых фартуках. Вскоре тело, покрытое серой простынёй, выкатили в прозекторскую. Попривык конечно, Стабров, но всё же напрягся. Фельдшер откинул простыню, а Сергей Петрович принялся сличать умершего с фотографиями фон Пфальца-младшего. Лицо было похоже, даже очень. Посмотрел и на кисти рук. Перелом большого пальца отсутствовал.