Влюбилась она в него сразу, но так боялась этого своего порочного чувства к чуждому советскому студенчеству элементу, что до зимней сессии старалась держаться подальше. А потом случился экзамен по Истории КПСС. Профессор - Нинель Петровна сразу невзлюбила слишком смелого студента, почувствовав в нем классового врага. А поэтому вовсе не собиралась ставить в его зачетку что-то выше «двойки». Ваня со своей стороны, однажды произнеся фразу, что «рано или поздно капитализм проникнет и на наши просторы, потому как социализм выглядит как-то неосновательно» потерял к Истории КПСС всякий интерес, ну, и не учил этот предмет даже ночью перед экзаменом. Таким образом ему грозило отчисление за неуспеваемость. Группа скорбно готовилась к пышным проводам героя (особенно скорбела женская половина).
В небольшой аудитории, где шел экзамен висела нервозная пауза. Иван подошел к кафедре. Нинель Петровна сидела за столом, вяло перелистывая какую-то брошюру по атеизму. При его приближении, она строго зыркнула поверх очков, скользнув взглядом по его кудрявой макушке, тем самым обнаружив полное презрение к счастливому обладателю русой шевелюры.
Ваня ей нахально улыбнулся, сел напротив, закинув ногу на ногу и, неожиданно приняв скорбный вид, порывисто вздохнул. Все студенты затаили дыхание.
- Что ж, молодой человек, - сознавая свое полнейшее превосходство, надменно произнесла професорша, - Давайте зачетку.
Иван полез в карман модной джинсовой куртки и, выудив оттуда моток довольно толстой бечевки, молча возложил на стол.
- Что это?! - надменность Нинель Петровны заметно спала. Но она все еще пыталась держаться.
- Веревка, - Иван опять вздохнул. Затем он медленно поднялся, оглядел потолок над столом с подозрительно решительным видом и, найдя там люстру, удовлетворенно кивнул.
- Я спрашиваю, что это за фокусы, Литвинов? - Нинель Петровна вдруг стала похожа на женщину. Она впервые за весь семестр растерялась.
- Без знания Истории КПСС мне не стать инженером. И зачем мне жить в таком случае? - с этим Иван впорхнул на профессорский стол и, лассом накинув конец веревки на люстру, принялся методично вязать петлю, - Я решил повеситься.
- Здесь?! - Нинель Петровна отпрянула от стола. Растерянность сменилась паникой. Очки съехали на кончик побелевшего носа.
Ваня втащил стул на стол, встал на него и решительно сунул голову в петлю.
- Литвинов, перестаньте сей час же! - взвизгнула професорша, - Я милицию позову.
Студенты повскакали с мест. Многие ухмылялись, предвкушая спектакль. Варваре было не до хихиканья. Она застыла, прижав дрожащие руки к груди. Точно так же, как и Нинель Петровна.
Иван дернул за веревку, проверяя надежность, другой рукой достал из кармана зачетку:
- Милиция не успеет. Нинель Петровна, только вы можете спасти студента от гибели.
- Не дурите, Литвинов, я все равно не поставлю вам “тройку”.
- Неужели допустите самоубийство? - ехидно усмехнулся он.
- Я не потерплю шантажа! - она пустила трель на последнем слове.
Иван показательно качнулся на стуле. Студенты, почувствовав серьезность ситуации, перестали улыбаться, напряглись. Девушки разом прерывисто вздохнули. Кто-то слабо всхлипнул. Варвара подалась вперед всем телом.
- Литвинов! - вскрикнула професорша.
От неожиданности Иван дернулся и чудом удержал равновесие, балансируя на краешке стула.
- Нинель Петровна, миленькая! - Варвара уже слабо соображала от страха. С истерическим криком она кинулась к кафедре, - Поставьте этому идиоту тройку! Ну, что вам стоит! Ну пожалуйста! - рыдая, умоляла она. Слезы ручьями полились из глаз. Она мало что видела, лишь размытое, удивленное лицо Ивана, да совершенно ошалевшие глаза убежденной коммунистки.