Ее слова прервал новый, отчетливо хриплый крик, донесшийся с темной улицы:
– Майор Браун! Майор Браун! Как умер шакал?
Браун ринулся к двери, сбежал вниз, но опять никого не увидел. Улица была слишком длинна и пустынна для того, чтобы кричавший мог скрыться, на ней не было ни души. Даже привычный ко всему майор был так ошеломлен, что вернулся в гостиную спустя некоторое время.
Но едва он переступил порог, как ужасный голос послышался снова:
– Майор Браун! Майор Браун! Где…
Одним прыжком Браун очутился на улице – и вовремя. Он увидел такое, что кровь у него на мгновение застыла. Крики издавала голова без туловища, лежавшая на тротуаре.
Но уже в следующую секунду побледневший майор понял все. Голова принадлежала человеку, высунувшемуся из люка, через который в подвал засыпали уголь. Она снова исчезла, и Браун вернулся в комнату.
– Где у вас подвал для угля? – спросил он и тут же направился в узкий коридор.
Женщина взглянула на него испуганными серыми глазами.
– Не пойдете же вы, – воскликнула она, – в яму, к этому чудовищу?
– Это здесь? – спросил Браун, прыгая через три ступеньки вниз по черной лестнице. Он рывком распахнул дверь в пещеру подвала и вошел туда, пытаясь нащупать в кармане спички. Пока его правая рука была занята, две огромные скользкие руки, принадлежавшие без сомнения великану, появились из темноты и обхватили его сзади за шею. Руки с силой тянули вниз, в душную тьму, словно в безжалостный мрак смерти. Но голова его, хотя и перевернутая, мыслила ясно и здраво. Невидимые руки пригибали его к полу, пока он почти не опустился на четвереньки. И тут, нащупав колени невидимого чудовища, он протянул свою длинную, натренированную руку и, крепко вцепившись в ногу противника, с силой потянул ее вверх, опрокинув громадного незнакомца на пол. Тот попытался было подняться, но Браун прыгнул на него, как кошка. Они покатились по полу. Как ни велик был нападавший, теперь он явно желал одного – спастись бегством. Снова и снова он пытался проскользнуть в дверь, но майор железной рукой поймал его за ворот и повис на нем, другой рукой ухватившись за балку потолка. Незнакомец рванулся с бычьей силой, и Брауну показалось, что рука у него не выдержит и оторвется.
Но не выдержало и порвалось что-то другое, и смутно различимая фигура внезапно исчезла, оставив майору порванный сюртук – единственный плод приключения и единственный ключ к тайне. Да, единственный, ибо, когда майор Браун выбрался наверх, ни леди, ни роскошных портьер, ни мебели просто не было. Остались белые стены да пустой пол.
– Женщина, конечно, участвует в сговоре, – сказал Руперт, покачав головой.
Майор Браун покраснел.
– Простите, – сказал он, – я так не думаю.
Руперт вскинул брови, несколько мгновений смотрел на Брауна и наконец спросил:
– В карманах у него было что-нибудь?
– Семь с половиной пенсов и один трехпенсовик, – старательно перечислил майор, – мундштук, кусок веревки и это письмо.
И он положил его на стол. Там было написано:
Дорогой мистер Пловер!
С сожалением узнал, что произошла некоторая задержка с делом майора Брауна. Пожалуйста, примите меры, чтобы завтра на него напали, как было договорено. Не забудьте угольный погреб!
Преданный Вам
П. Дж. Нортовер.
Руперт Грант наклонился вперед. Глаза его горели, как у коршуна.
– На письме есть адрес? – спросил он.
– Нет… а впрочем, вот, – ответил Браун, – Теннерс Корт, 14.
Руперт вскочил с места.
– Чего же мы теряем время? Идем туда! Одолжи мне свой револьвер, Бэзил.
Бэзил Грант, как зачарованный, пристально смотрел на догорающие угли и ответил не сразу:
– Не думаю, чтобы он тебе понадобился.
– Возможно, и нет, – согласился Руперт, надевая пальто, – но кто знает… Когда отправляешься на встречу с преступниками…
– А ты уверен, что там преступники? – спросил его брат.
Руперт добродушно рассмеялся:
– Может быть, тебе и кажется безобидным, когда приказывают задушить ни в чем не повинного человека в подвале, но…
– Ты думаешь, они хотели задушить майора? – спросил Бэзил все тем же монотонным голосом.
– Да ты все проспал, дорогой! Посмотри-ка на письмо.
– Я и смотрю, – спокойно ответил сумасшедший судья, хотя смотрел на огонь в камине. – Не думаю, чтобы один преступник мог написать это другому.
– Нет, ты просто великолепен! – воскликнул Руперт, и в его голубых глазах засветилась усмешка. – Вот письмо, оно есть, в нем распоряжение об убийстве. С таким же успехом можно сказать, что колонны Нельсона совсем и нет на Трафальгарской площади.