Она осмотрелась. Кабинет был обставлен простой и лаконичной тёмной мебелью. Возле окна стоял большой стол, за которым сейчас сидел Максвелл. При её появлении он встал и жестом пригласил её присесть в кресло, стоящее рядом со столом. Эйлис так и сделала. Присев на самый краешек, она положила бумагу на стол.
- Ты говорил, что примешь любые мои условия, - тихо сказала она, внимательно наблюдая за его выражением лица, когда он принялся изучать написанное на бумаге.
Прочитав, он отложил листок и встав, молча повернулся к окну. Она не торопила его. Наконец, он повернулся к ней.
- Что ж, я принимаю все условия, кроме одного, - спокойно произнёс он, - я не хочу, чтобы вы с Дави так надолго уезжали жить в деревню. У меня есть встречное предложение. Я недавно приобрёл поместье всего в часе езды от Глазго. Несмотря на небольшое расстояние, место достаточно уединённое, находится в сельской местности. Вы с сыном можете на лето переезжать туда. Всё же основное время жить здесь, в городском доме.
- Хорошо, - Эйлис кивнула. Он принял её главные условия, а в каком именно месте ей жить... Это было не слишком важно, главное, чтобы была крыша над головой и сытная еда для Дави, о которой ей не нужно думать ежедневно, где бы её достать.
- Эйлис, - Максвелл внимательно посмотрел на неё, - я давно хотел спросить... Как ты спаслась? Как ты выжила, после того, как...
- Я поняла, - быстро перебила его девушка. Вспоминать о том своём импульсивном поступке она не любила. И до сих пор не понимала, как ей пришла в голову мысль прыгнуть с того моста.
- Я точно не помню, сколько прошло времени, когда я очнулась и поняла, что нахожусь в деревне рыбаков, - продолжила она.
- Но тебя искали, твой отец приехал из Лондона через несколько недель и сразу же бросился на твои поиски, так же как и я, когда смог встать на ноги и узнал правду.
- Я знаю, я попросила семью, что приютила меня ничего никому не говорить, а вскоре ушла.
- Но почему? Ты могла бы вернуться к отцу. Он бы принял тебя.
- Я знаю, но... Я была почти неделю в беспамятстве, а потом ещё некоторое время жена рыбака выхаживала меня. Она опытная женщина, она поняла, что я беременна. Зная это, я не могла повесить ещё и этот позор на отца, - тихо сказала Эйлис, опустив голову.
- А потом? Как ты жила потом? Как ты справлялась?
Эйлис вздрогнула, слёзы сами собой полились из глаз. От сочувствия, которым был пропитан голос и взгляд Максвелла, хотелось разрыдаться в голос. И она не справилась с собой. Она так давно не позволяла себе плакать. Так давно приказала себе быть сильной и не поддаваться страху... Она закрыла лицо руками, судорожно вздыхая.
- Девочка, прости, - Максвелл тут же оказался рядом с ней и заключил её в свои объятья. Взяв её на руки ка ребёнка, он уселся в кресло, укачивая её и гладя по голове.
- Прости, - снова и снова шептал он, пока она, наконец, не затихла, свернувшись калачиком у него на груди.
- Я не справлялась, первые несколько лет так точно, - тихо прошептала она, - каждый день я просыпалась со страхом, что же он мне принесёт. Каждый день я засыпала с ужасом, как же я справлюсь. Где я возьму деньги на то, чтобы у моего Дави была еда, была одежда, уголь, чтобы протопить комнату, чтобы ему было тепло.
Максвелл закрыл глаза и едва не заскрежетал зубами. Вот на что он обрёк эту девочку!
- Ты справилась, - твёрдо сказал он, беря в ладони её лицо и смотря в глаза, - я ещё никогда не видел такого умного, воспитанного, пышущего здоровьем малыша.
- Он чудесный, - согласилась она, - знаешь, иногда я думаю, если бы мне предложили вернуть всё назад и предотвратить всё то, что произошло, я бы не согласилась. Только из-за Дави. Те ужасные события подарили мне самый счастливый подарок в жизни...
Она вздрогнула и вдруг поняла, что сидит у него на коленях, а он продолжает держать её лицо в ладонях. Осторожно убрав его руки, она поднялась.
- Прости, - тихо сказала она, - и спасибо. Я так давно не позволяла себе плакать, а теперь понимаю - мне это было нужно.
В кабинет вдруг постучали и дверь тихо открылась. На пороге стоял Дави.
- Папа, можно к тебе? - вежливо спросил он.
- Конечно сынок, заходи, - сказал Максвелл, поднимаясь с кресла.
Дави увидел Эйлис, быстро вытирающую щёки от слёз и нахмурился. Таким Максвелл ещё ни разу не видел сына.
- Мама, ты плакала? - спросил он, подойдя к ней и всматриваясь в её лицо, - тебя папа обидел?
И прежде чем она успела ответить он гневно продолжил:
- Никому не позволю обижать мою маму!