Что поделаешь, думала Эйлис печально, наблюдая за тем, как он забавно ест торт. Её малыш сладкоежка, а ему так редко доводилось есть сладости раньше, потому что они не могли себе этого позволить.
Вечером она уложила Дави спать и сама прошла в свою комнату. Горничная Сара помогла ей подготовиться ко сну и ушла.
Главным условием их брака Эйлис поставила отсутствие физической близости. И этому способствовало не только прошлое. Да, несомненно, она не могла представить, как теперь, после всего произошедшего, лечь в постель с Максвеллом. Но не только это. Эйлис подошла к огромному зеркалу и сбросила сорочку. Её тело было всё таким же стройным, как и в юности, разве что грудь после родов стала более округлой, а бёдра немного шире. Её тело было практически совершенным, за исключением одного момента. Горизонтального безобразного шрама по низу плоского живота... Много лет назад с ней и с Дави провели чудовищную процедуру. Эксперимент, который, к её счастью, закончился успешно. Хотя в тот момент она так не думала. Даже сейчас, вспоминая ту невыносимую боль, что ей пришлось пережить, она задрожала. Быстро натянув рубашку и накинув халат, она забралась под одеяло. Момент родов был одним из самых ужасных в её жизни. Она до сих пор помнила, как молила только об одном: чтобы эта невыносимая боль закончилась, и она умерла, освободившись от неё...
ГЛАВА 6
С момента свадьбы уже прошло два месяца, и Эйлис постепенно стала привыкать к своей новой жизни. Ей было не так легко привыкнуть, так, как Дави. Он, казалось, уже и не вспоминал об их прошлой жизни. Максвелл окружил их такой заботой, о которой она даже не могла и мечтать. У них даже возникли семейные ритуалы. Каждое воскресенье они выезжали в парк на пикник. И нет, страх Эйлис перед Максвеллом никуда не исчез... Она просто научилась прятать его более искусно.
А вчера они впервые вышли в свет как граф и графиня Лотбери. Посетили великосветский приём маркиза Маккензи, с которым Максвелл вёл дела здесь, в Глазго. Эйлис чувствовала себя неуверенно, ведь до этого она побывала лишь на своём дебютном балу и приёме на своей первой, фальшивой свадьбе.
- Здесь нас практически никто не знает, - тихо сказал Максвелл, - прекрасная возможность начать всё с чистого листа и завести новые знакомства.
Их встретил маркиз со своей юной дочерью и представил своим ближайшим друзьям. Великосветское общество Глазго приняло их благосклонно, и в этот вечер Эйлис много улыбалась и танцевала. Максвелл не возражал против того, чтобы другие мужчины приглашали её танцевать. Он лишь наблюдал за ней с печальной улыбкой. Он лишил её всего этого. Лишил радости, балов... Обрёк на то, что она боролась за выживание. Своё, и их сына.
Сегодня его жена была особенно красива. Он и раньше отмечал её красоту, только она не волновала его. А сегодня, когда она спускалась из своей комнаты вниз по широкой лестнице, он увидел её, словно впервые. В глубине его души всколыхнулись такие чувства, которым он до сих пор не мог дать ни описания, ни объяснения...
Домой они приехали уже глубокой ночью. И проснувшись утром, Эйлис с удивлением поняла, что её жизнь наконец-то стала почти полноценной. Ей больше не нужно много и тяжело работать. Не нужно больше думать о том, как бы побольше заработать денег на элементарные вещи. Говорят, что не в деньгах счастье. Но так могли говорить только те, кому никогда не приходилось голодать неделями или спать в сарае на сырой соломе. Те, кто не задумывался о том, что денег, заработанных честным трудом, всё равно не всегда будет хватать. А она всё это испытала. Поэтому сейчас ровно половину её счастья составлял этот роскошный особняк и личный счёт с огромной суммой, которой она вольна располагаться как угодно.
Эйлис распахнула окно и вдохнула свежий весенний воздух, подумав, что остальную половину её счастья составляет сын и возможность общения с отцом. Она улыбнулась. Её жизнь была почти такой, о какой она мечтала с детства. За исключением одного момента. Она мечтала, что будет любить, и будет любима в браке...
В это время Максвелл усаживался в экипаж, намереваясь ехать на верфь. Повернув голову, он увидел, как Эйлис распахнула окно, глубоко вздохнула и счастливо улыбнулась. Он застыл на мгновение. Сердце пропустило удар. Такой он не видел её прежде никогда. Но вот она, словно почувствовала его взгляд, перевела свой на него и улыбка её померкла.
Максвелла словно окатили из ушата с ледяной водой. Будто только что ярко сияло солнце, но тут же налетел холодный ветер. Он с трудом отвернулся от жены и приказал кучеру трогаться. То, что с ним происходило, не нравилось ему. Он не мог найти своим чувствам ни названия, ни объяснения. И это просто выводило его из себя.