Ты промокла, — пробормотал я, чертовски довольный таким развитием событий. Что тебя возбудило? То, что ты убила человека или то, что ты залита кровью этого человека?
Она вздрогнула и тихо застонала.
Я ввел в неё два пальца, и Бэмби сжала их. Её бёдра задрожали, она закрыла глаза, и громкий стон сорвался с её губ.
Она, блядь, кончила.
Бэмби достигла оргазма, как только я ввел в нее два пальца.
Раздвинув их, я придвинулся к ней ближе, мой член идеально подходил к ее входу, а мои губы касались ее уха.
И как долго ты это скрывала? — прошептал я.
— С тех пор, как я убила его.
Ее голос был едва громче шепота, словно она стеснялась признаться в этом. Щеки порозовели, а кончики ушей стали ярко-красными. Она была такой очаровательной.
Без предупреждения я ввел в нее свой член, притягивая бедра Бэмби к себе. Я был глубоко погружен в нее, и она кричала от удовольствия.
Черт, — ее хриплый голос заставил мой член дернуться. — Двигайся, о, боже, пожалуйста, просто двигайся.
Я склонил голову набок.
— Скажи, чего ты хочешь, Бэмби.
Схватив Сторм за волосы, я потянул ее назад, пока спина Бэмби не выгнулась идеальной дугой.
— Трахни меня, Мика.
С усмешкой я начал двигаться.
Мои толчки были жестокими и садистскими, быстрыми, но все же недостаточно быстрыми, чтобы сразу же довести ее до оргазма. Это была сладкая пытка, которую она любила больше всего. С каждым толчком она вскрикивала, ее голос успокаивал зверя внутри меня.
Каждая клеточка этой женщины принадлежала мне.
Во всем мире не было ни одного мужчины, который мог бы заставить ее потерять контроль и с гордостью принять все это. Не было никого, кто остался бы с нами, узнав, насколько мы на самом деле ненормальны.
Мы были созданы друг для друга.
Два психопата-безумца, вместе наслаждающиеся острыми ощущениями от убийства.
Ты так чертовски хорошо меня принимаешь, Бэмби, — прошипел я, чувствуя, как ее киска сжимается вокруг меня. — Боже, ты само совершенство. И ты вся моя, верно?
Я резко вошел в Сторм, услышав ее крик, который только усилил мои ощущения.
Да, — с трудом выговорила она. Я вся твоя.
Я сжимал ее бедра до тех пор, пока мои пальцы не оставили след. Она с трудом перевела дыхание, запрокинула голову и закрыла глаза.
Отпусти себя, Бэмби, — прошептал я, но это был непререкаемый приказ.
И она безукоризненно выполнила мою команду. Она достигла кульминации, пока я безжалостно трахал ее, разрывая на части. Ее чувствительное тело сдалось, колени подогнулись. Я поймал Бэмби прежде, чем она упала, не позволив ей убежать от меня.
Подожди, — всхлипнула она. — Дай мне минутку отдышаться.
Ты можешь дышать, пока я трахаю тебя.
Она почти ничего не весила. Легкая, как перышко. Я держал Сторм под коленями, ее ноги были широко раздвинуты, и я продолжал толкаться в нее. В отражении стекла я ясно видел возбуждение на ее лице.
Ее волосы беспорядочно падали на левое плечо, а испачканная кожа и рубашка только заставляли мой член дергаться внутри нее. Ее обнаженная киска была выставлена на всеобщее обозрение, когда я толкнулся сильнее, с блаженством наблюдая, как Бэмби закатывает глаза.
Комнату наполнили стоны, и Сторм схватила меня за руки, впиваясь ногтями в мою плоть.
Какая грязная шлюшка, — промурлыкал я, впиваясь зубами в изгиб ее шеи. — Сжимаешься вокруг моего члена после того, как хладнокровно убила человека.
Сторм закричала, испытывая, казалось, смесь прекрасного удовольствия и ноющей боли. Ее кожа покрылась мурашками, и она задрожала.
— Я больше не могу, — прошептала она едва слышно.
— Ты можешь, и ты это сделаешь. Ты ведь кончишь для меня снова, правда?
Это было для нее последним толчком. Ей было все равно, услышит ли ее кто-нибудь в мире; она закричала во всю силу, поджав пальцы ног, когда волна оргазма наконец накрыла ее. Ее киска пульсировала вокруг меня, подталкивая меня к освобождению.
Я наполнил ее полностью, не прекращая безжалостных толчков, пока она полностью не наполнилась моей теплой спермой.
— Ты моя хорошая девочка, — я поцеловал ее в макушку и медленно опустил на пол.
Бэмби споткнулась, ее колени подогнулись. Я поймал Сторм как раз вовремя, затем поднял и усадил на стол. Звук биения ее сердца отдавался у меня в ушах. Несколько мгновений она молчала, пытаясь восстановить дыхание.
— О боже, — начала бормотать она, как будто сожалея о том, что убила того человека. — Что я наделала?
— Нет смысла сожалеть об этом сейчас, Бэмби.
Ее взгляд метался между мертвым телом, лежащим всего в нескольких дюймах от нас. Она склонила голову набок, нахмурив брови.
— Кто сказал что-нибудь о сожалении? Я просто волнуюсь. Как, черт возьми, ты собираешься это скрыть?
Хорошо, дыши глубже, — проинструктировал я, и она послушалась. — Прежде всего, тебе не кажется странным, что о твоем исчезновении не пишут во всех новостях?
Она моргнула.
— Это странно.
— Это потому, что никто не заявлял о твоем исчезновении. Молодая женщина, похищенная во второй раз одним и тем же серийным убийцей, обязательно попадет в мировые новости, Бэмби. Никто не знает, что ты со мной, а это значит, что этот ублюдок блефовал.