— Арло хочет, чтобы я разобрался с последствиями своих действий, но это означает, что у меня есть два варианта.
Выражение лица Сторм омрачилось, и в ее взгляде явственно читалась грусть.
— Ты снова покидаешь меня, не так ли?
Я схватил её за руку и поцеловал внутреннюю сторону ладони, глядя ей в глаза. Увидев, как в этих больших, глубоких карих глазах вспыхнула боль, моё сердце разбилось на миллион осколков. Я никогда не хотел, чтобы она снова чувствовала себя так, как сейчас.
— На этот раз у меня будет назначена дата возвращения, — попытался пошутить я, но она не рассмеялась. — И мы с тобой будем поддерживать связь; мы просто не сможем видеться какое-то время.
Она с трудом сглотнула.
— На какой срок?
— Самое большее, один год.
— Ещё один год, — прошептала она. — Я едва выжила без тебя, и ты хочешь, чтобы я снова прошла через этот ад? И вообще, что это за грандиозный план? Ты убиваешь всех, у кого могут возникнуть подозрения в отношении нас двоих?
— Поверь мне, Бэмби, я тоже этого не хотел. Мы двое никогда не сможем жить свободно, но если я смогу, по крайней мере, сделать так, чтобы нам не приходилось всё время прятаться, я это сделаю. И это не обязательно означает, что я буду их убивать.
— Мне всё равно! — крикнула она и вскочила на ноги. Она начала расхаживать взад-вперёд по спальне, и всё, что я мог сделать, это сидеть и позволять ей выплескивать своё разочарование. После всего, через что я заставил её пройти, она заслуживала хотя бы этого.
— Пожалуйста, Бэмби.
— Не смей! — крикнула она ещё раз, указывая на меня указательным пальцем. — Что мне нужно сделать, чтобы удержать тебя рядом, Мика? Тебе что, трёх лет было недостаточно, чтобы покончить со своей ерундой? Я что, должна ждать ещё целую жизнь?
— Мне жаль, мне очень жаль. Я ничего не могу сказать в своё оправдание.
Она проигнорировала меня.
— И что значит «будем поддерживать связь»? Ты? Как? Заходить в мою квартиру, когда меня нет дома или я сплю, или просто наблюдать за мной с другой стороны улицы? Если ты так определяешь понятие связи, то я этого не хочу.
— Нет, так не будет.
— Послушай меня, ублюдок. Я отказалась от всего ради тебя. Я была готова даже уволиться с работы и переехать с тобой в этот чертов лес, потому что я чертовски сильно тебя люблю. И вот что я получаю взамен?
— Это не будет длиться вечно.
— Э-э-э, в прошлый раз ты тоже так говорил.
Сторм теперь стояла передо мной, на ее лице была написана ярость. Ее щеки порозовели, и хотя она не плакала, вид у нее был чертовски грустный. Я ненавидел себя за то, что так поступил с ней.
— Я знаю, — вздохнул я. — Я больше не буду оправдываться.
— Тогда просто держи меня рядом с собой, пока будешь разбираться со всем этим.
Я мягко схватил ее за запястье и притянул к себе. Сторм оседлала мои колени, и ее сладкий аромат ударил мне в нос. Крепко обняв ее, я уткнулся лицом в изгиб ее шеи, наслаждаясь ее запахом.
— Я предоставляю тебе такую возможность. Один год. Делай все, что захочешь, в течение этого года, а потом я заберу тебя из этого мира. Все, что ты когда-либо знала, станет всего лишь воспоминанием, и ты не сможешь часто видеться со своей семьей или друзьями. Думай об этом как о последнем шансе сделать все, что ты пожелаешь.
— Но все, чего я хочу, это остаться с тобой, — всхлипнула Бэмби, схватив меня за волосы и дернув мою голову, заставляя посмотреть на нее.
— И у нас будет возможность провести вместе остаток нашей жизни.
Ее тело постепенно перестала бить дрожь, и Бэмби погладила меня по щеке. От ее нежного прикосновения все мои тревоги исчезли. Мы собирались пройти через это.
— Обещай мне, что ты вернешься.
— Обещаю.
— Обещай мне, что это в последний раз.
— Обещаю.
— Обещай мне, что это продлится не больше года.
— Обещаю.
— Хорошо.
Она сглотнула.
— Если ты не выполнишь своих обещаний, я лично отправлю тебя в тюрьму. По крайней мере, это оправдание, чтобы не быть со мной.
Я хихикнул, но ее суровое выражение лица заставило меня перестать улыбаться.
— Это сделка.
Затем ее губы прижались к моим.
XVI
СТОРМ
Мика изменился.
Сначала я не осознавала, насколько сильно, но за последние пару дней я наконец-то увидела в нем того человека, которым он был на самом деле. Возможно, он был таким до того, как начал убивать и попал в тюрьму, и обстоятельства изменили его.
Мика обращался со мной, как с фарфоровой куклой, боясь, что я случайно разобьюсь. И это внимание и забота исцелили мои внутренние раны. Хотя я и не показывала этого, я была очень благодарна ему за то, как он обращался со мной.
Пока он не сказал мне, что собирается снова уехать.
В этот момент все раны, которые он исцелил, открылись вновь. Они казались больше и причиняли гораздо больше боли, чем я думала, что это возможно. Рациональная часть моего мозга понимала его рассуждения. Черт возьми, это даже поощряло саму идею, поскольку означало более спокойное будущее.
Но эмоциональная часть меня была разорвана на части. Слишком много возможностей и плохих исходов прокрались в мой мозг, словно яд, растекающийся по моему разуму. Даже его нежные объятия едва могли унять боль в моей груди.