— Понимаю, — ответила я со вздохом. — Приготовь всё остальное, и я, наверное, просто сразу приеду туда к тебе.
Сьерра застонала по другую сторону экрана, потирая переносицу.
— Как ты себя чувствуешь?
Атмосфера мгновенно изменилась. Она посерьёзнела, и на лице Сьерры отразилась озабоченность. Не проходило и дня, чтобы она не спрашивала меня об этом. Я была благодарна Сьерре за то, что она есть в моей жизни, но её беспокойство становилось всё сильнее. Она была похожа на медведицу, защищающую своего детёныша.
— Я в порядке, — честно ответила ей я, но сердце бешено забилось, как только эти слова слетели с моих губ.
Почему?
— Что-то у тебя не очень приятный голос, — возразила она, приподняв бровь. — Я же говорила тебе, это плохая идея, Сторм. Что произойдёт, если ты снова запутаешься в его паутине? На этот раз я сомневаюсь, что ты выберешься невредимой.
Сьерра была одной из многих, кто был шокирован тем, как мало вся эта ситуация отразилась на мне в моральном плане. Несмотря на то, что было несколько хреновых дней, это было ничто по сравнению с тем, как всё должно было быть. Даже в те моменты, когда меня находили рыдающей, причитающей и кричащей, никто не мог понять, что это была не тяжёлая форма депрессии или травма, а гнев.
Потому что он посмел бросить меня.
Уже одно то, что он посмел бросить меня после того, как заставил меня почувствовать себя самой любимой женщиной в мире, рождало гамму хреновых чувств.
— Ты слишком много беспокоишься. Кроме того, я заключила сделку с Кайлом. Как только я почувствую угрозу или пойму, что со мной снова может что-то случиться, я отступлю. Он даже предложил мне участие в программе защиты свидетелей.
— И всё же этот человек не из тех, кого легко остановить. Сколько людей он убил за последний год, а они всё ещё не смогли его поймать? Мне не нравятся твои перспективы.
Я улыбнулась.
— Спасибо, что беспокоишься обо мне, Сьерра. Обещаю, со мной всё будет в порядке.
Она моргнула, явно не веря ни единому моему слову. Вместо того чтобы продолжать спорить со мной, Сьерра просто вздохнула и покачала головой.
— Мне пора, – сказала она, зевнув.
Очевидно, нам обеим не мешало бы вздремнуть.
– Созвонимся утром.
— Спокойной ночи, – ответила я.
Как только она повесила трубку, я поднялась с пола, разминая затекшую спину. Мне предстояло многое обсудить перед утренней встречей, и для меня это было только начало. Кайл хотел услышать от меня только теории или, возможно, уловить что-то, чего не заметили другие офицеры.
Только тогда я осознала, насколько сильно он на меня полагается, и мне это не понравилось. Если бы он слишком полагался на меня, это означало бы, что мы должны были завершить все как можно скорее, а это только подпортило бы мою личную вендетту. Вероятно, он уже знал, что я согласилась приехать сюда не только ради денег или из желания оказать содействие.
Вот почему я столь пристально следила за этим человеком.
Гостиничный номер, в котором я остановилась, был уютным. За всё это заплатил Кайл, так что мне грех было жаловаться. В номере была предусмотрена небольшая терраса, хотя ночью было холодно, чтобы решиться поработать на открытом воздухе.
В целом, я была благодарна судьбе за то, что мне не нужно было оплачивать все это самой. Сьерра часто называла меня скрягой, но мне просто нравилось экономить деньги. Я никогда не знала, когда они мне понадобятся, какая чрезвычайная ситуация может возникнуть, поэтому я разозлилась, когда в дверь внезапно постучали.
Это был сотрудник гостиницы, который принёс мне шампанское и ужин. Какое-то время я была в восторге, но потом пришёл счёт, и мне захотелось выдрать Кайлу волосы. Я его не заказывала, но к тому времени, когда поняла, что должна заплатить, уже прикончила половину бутылки и всю тарелку целиком.
Я могла полностью сосредоточиться на работе только тогда, когда была слегка пьяна.
Последней жертвой Мики был мужчина чуть за тридцать. Его послужной список не был плохим. Несколько штрафов за превышение скорости, но ничего серьёзного, что могло бы спровоцировать его убийство. Его арестовывали за распространение алкоголя среди несовершеннолетних, но это было много лет назад.
Место преступления выглядело просто ужасно. Тело мужчины было изуродовано до неузнаваемости. Остались только его волосы, которые были использованы для того, чтобы установить его личность. У него были сильные ожоги по всему телу, отсутствовали пальцы, выколоты глаза и жестоко вырезан язык.
От этого зрелища у меня по коже пробежали мурашки и я вздрогнула. Он был убит в переулке, куда не попадали камеры видеонаблюдения. Ни свидетелей, ни единого человека, проходившего мимо в момент совершения преступления, не было. Это была многолюдная часть Нью-Йорка, поэтому было удивительно, что никто ничего не видел или, по крайней мере, не слышал криков. Он просто обязан был закричать, учитывая нанесённые ему раны.
Ну, если только сначала он не вырезал жертве язык, тогда это многое объясняло.
Нахмурив брови, я прикусила щеку изнутри, пока рот не наполнился кровью. Я не могла найти связь, которая имела бы разумное объяснение. Всё было в полном беспорядке, и, учитывая недавнюю историю, шансы на то, что Мика всё ещё находится в Нью-Йорке, были невелики.