На небольшом столике перед вами можно видеть кипы книг, видеокассет и катушек с пленками, которые я отснял за последние двадцать лет и сейчас постепенно редактирую для перевода на видеоформат. Моя основная проблема заключается в том, что я не могу заставить себя избавиться от лишнего метража в старых бобинах, поскольку там содержатся драгоценные воспоминания, которые мне не хочется отправлять в мусорное ведро. В результате мы содержим довольно значительную семейную видеотеку. Под всеми этими катушками — крышка столика в виде шахматной доски, выложенная деревянными квадратами разного цвета, искусно пригнанными друг к другу. Мэтт соорудил ее вскоре после окончания школы, и она заслуживает гораздо более почетного места.
Слева от вас, рядом с дверью, находится еще несколько памятных табличек и оправленная в рамку копия прощальной статьи, написанной мною для журнала “Успех без границ” в 1976 году, когда я объявил о своем намерении уйти на пенсию в возрасте пятидесяти двух лет, чтобы “облегчить жизнь”. Разве не смешно? С тех пор я прочитал более четырехсот речей в четырнадцати странах и написал восемь книг.
Видите эту моментальную фотографию в рамке у самой двери? Она занимает особое место на стене... и в моем сердце. Несколько лет назад я получил письмо от убитой горем матери, писавшей, что ее молодой сын умирает от рака мозга и ему остается жить лишь несколько месяцев. Он только что закончил читать “Дар Акабара”, написанный мною в соавторстве с Бадди Кэем, и попросил свою мать купить ему по экземпляру книги для двенадцати ближайших друзей, “чтобы они всегда помнили его”. В письме содержалась просьба: если она пришлет мне книги, не буду ли я любезен подписать их для друзей бедного Дуга? Тогда он будет счастлив.
Я ответил немедленно. Мне были нужны лишь имена, об остальном я позабочусь сам. Такой маленький подарок для такого мужественного паренька.
В “Даре Акабара”, если вы не читали эту книгу, рассказывается о юноше-инвалиде из Лапландии, который трудился в долгие, темные зимние месяцы и сделал большого воздушного змея. Потом он запустил змея высоко в небо, чтобы поймать звезду и подтянуть ее ближе к земле для освещения своей бедной деревушки. Ему это удалось... Звезда, которую зовут Акабар, разговаривала с ним и научила его многим вещам, прежде чем вернуться на небеса ранней весной, когда солнце снова появляется над горизонтом.
Дуг, Боже. благослови его, каким-то чудом оставался в живых еще два “года. Но потом я получил от его матери письмо, которого заранее страшился. Вместе с письмом пришла фотокарточка с изображением скромного надгробного камня, а рядом с надгробием... видите моток темной проволоки, а на ней — красный воздушный змей, обнимающий звезду!
Я очень счастливый человек. Сама возможность сидеть за пишущей машинкой и соприкасаться с такими людьми, как Дуг, — это такое чудо, что, когда я подолгу размышляю о нем, мне становится страшновато, даже в моем возрасте.
И наконец, прямо под выключателем висит матерчатый плакат, давний подарок от Бетти. Мне по-прежнему нравится лозунг: “Боже, дай мне терпения... и немедленно!”
Надеюсь, теперь вы чувствуете себя как дома?
Хорошо. Садитесь, снимайте туфли и откиньтесь на спинку кресла. Позвольте мне протянуть руку и помочь вам...
IV
Вообразите эту сцену для меня, если можете.
Серое, сырое и пасмурное утро в одном из наиболее бедных и опасных пригородов Кливленда. Температура колеблется около нуля, ранний снегопад сменился снегом с дождем; замусоренные улицы с бесконечными рядами тусклых баров, лавочек с дешевой порнографией и дурно пахнущих кафе, почти лишенных признаков человеческого обитания. Здесь трудно найти хотя бы малейший намек на то, что до Рождества остается лишь четыре недели.
Внезапно мы видим движение... признак жизни. В поисках защиты от стихии к треснувшему стеклу ломбарда прижался какой-то бродяга в рваной хлопчатобумажной рубашке, почти не защищающей его худое тело от холода и сырости. Его спутанные волосы грязными прядями спадают на плечи, глаза покраснели от дешевого вина, уже выпитого сегодня утром, а живот подводит от голода.
Прижавшись бородатым лицом к запыленному стеклу, он рассматривает внутренность ломбарда. Что-то привлекает его внимание. Пистолет... маленький пистолет с прикрепленной к нему желтой табличкой: “29 долларов”.
Бродяга со стоном засовывает окоченевшую правую руку в карман засаленных джинсов и достает три мятых десятидолларовых купюры: все, что у него осталось.
— Вот ответ на все мои проблемы! — негромко восклицает он.
— Я куплю этот пистолет с парой патронов к нему и отнесу в ту грязную дыру, где сейчас живу. Потом я заряжу пистолет, приставлю дуло к виску... и нажму на курок! И никогда больше, никогда мне не придется видеть в зеркале лицо этого жалкого неудачника!
Этот человек действительно неудачник. Всего лишь за несколько лет он умудрился потерять все, что придавало его жизни ценность и осмысленность: любящую жену, прекрасную дочь, хороший дом и нормальную работу, не говоря уже о его гордости, вере и уверенности в своих силах. Как и многие из нас, он попытался сыграть с жизнью в рулетку, не позаботившись выучить правила игры. Теперь ему приходится платить за свое невежество. Стоя под холодным дождем этим унылым утром, он готов отказаться от своей жизни.
Это достойное жалости человеческое существо, уже почти решившее лишить себя будущего, — не редкость в наши дни.
Увы, такой сценарий сотни раз ежедневно повторяется в нашей прекрасной стране, когда люди в конце концов утрачивают остатки надежды на завтрашний день, который когда-то таил в себе столько обещаний. И это не говоря уже о тысячах других, которые не лишают себя жизни, но все равно сдаются. Они ставят на себе крест и позволяют своим мечтам исчезнуть в тумане прошлого. Они перестают жить и просто существуют, — это то, что Торо называл “жизнью, полной тихого отчаяния”. Они уже мертвы в возрасте пятидесяти, сорока, тридцати или даже двадцати пяти... хотя их хоронят, как правило, не раньше семидесяти двух.
К счастью, тот бедняга, тот неудачник, дрожавший под дождем в Кливленде, так и не купил пистолет. Он не расстался с жизнью в то ужасное утро много лет назад.
Если бы он сделал это, то я бы не смог поделиться с вами своими воспоминаниями... или помочь вам сделать ваши мечты действительностью.
V
Трагедии, материальные неурядицы, утрата любви, потеря работы, развод, отсутствие перспективы, недостаток образования, чувство неполноценности, алкоголь и наркотики — вот лишь некоторые из стрел безжалостной судьбы, способные ранить вас на день, неделю, месяц или на целый год.
Но вы способны справиться с любым несчастьем и изменить к лучшему свою жизнь, как только сможете убедить себя, что в году никогда не было и не будет трехсот шестидесяти пяти дней, наполненных солнечным светом, мороженым, смехом и музыкой. Как сказал президент Кеннеди, “жизнь несправедлива. Она никогда не была и не будет справедливой”. Даже наиболее преуспевшим людям, наиболее удачливым и прославленным представителям человеческого рода приходилось переживать моменты отчаяния и безнадежности.