========== Нечего терять ==========
Моя мать умерла, когда мне было шесть. Я мало что о ней помню. Однако помню. Например даже в последние дни своей жизни она старалась всячески обо мне заботиться, даже лежа в постели с лихорадкой. Она веселила и подбадривала меня, старалась не говорить о плохом. И о неизбежном. Она была красавицей, которых свет не видывал. У меня мало что осталось от нее, лишь небольшая подвеска в виде компаса.
Об отце она никогда ничего не рассказывала, и лишь в самых горячих порывах твердила, что он был обаятельным авантюристом и искателем приключений, но сволочью редкостною. Да, и Ингода где-то проскакивало слово “Карибы”. Чтож, интригующе, не так ли?
С раннего детства я скиталась по одиноким улицам Лондона. Но вскоре меня подобрали и пристроили в какой-то приют. Но мне быстро там наскучило и, набравшись немного опыта, в одиннадцать лет я сбежала.
Просила подаяния, подворовывала, и надо сказать, очень умело. Так прошли два года.
В последнее время я работала в швейной мастерской, а вечерами подрабатывала в тавернах. Наливать бывалым морским волкам по десять рюмок и слушать их байки стало моим развлечением.
За это время я много чего услышала. Миллионы грустных и веселых историй, романтических и приключенческих. Многие заставляли меня смеяться от души, а некоторые рыдать навзрыд. Но самой удивительной из них была история о приключениях отважного Капитана Джека Воробья, о нелегкой участи Уилла Тернера и Элизабет Суон и об ужасном Дейви Джонсе.
И мне захотелось таких же приключений. Опасность морских авантюр манила, но и пугала одновременно.
Тогда я не знала, чем занять свою, казалось, никчемную жизнь. Но видно, тяга к приключениям, по словам матери доставшаяся мне от отца давала о себе знать. Сейчас я была свободна от всего и вольна пуститься в путь на все четыре стороны.
Вскоре в моей светлой головушке созрел темный план. Но для начала, надо было покинуть этот холодный и мерзкий город. Направиться туда, где вечное лето; туда, где ром льется рекой, а драки, песни и веселье не прекращается ни на минуту; туда где живут самые отчаянные авантюристы; туда, где живет отец, а значит и мне там самое место.
========== Прощание ==========
Атлантический океан на шлюпке не переплывешь. Как-никак корабль нужен.
С такой мыслью я шла по портовой улице. Возле причалов мирно покачивались на волнах корабли.
План у меня был самый что нинаесь простой: устроиться матросом, а там либо мирненько договориться, либо устроить бунт и власть на корабле захватить. Шучу. У всех капитанов были либо слишком страшные и кровожадные морды, что глядя на них и мысли о захвате судна сами-собой куда-то улетучивались, либо слишком добродушные, что совести не хватало на таких руку поднять.
Вот наконец-то мне приглянулось какое-то торговое суденышко.
Капитаном оказался весьма приятный молодой (очень очень молодой для капитана) человек восемнадцати лет.
Его темно-коричневые волосы спадали на плечи, а в карих глазах играли задорные искорки, но в то же время читалась какая-то тихая грусть, запрятанная в самой глубине его души.
- И что такая маленькая девочка забыла в столь далеком от здешних мест Карибском море? Иди-ка ты лучше домой к своим родителям.
- Как раз родителей я и хочу найти. Точнее отца. А мать моя умерла семь лет назад…
Подумав минутку, капитан согласился взять меня на борт. Наверное столь трогательная история не оставила его равнодушным:
- Хорошо. Завтра на рассвете мы отплываем. Опоздаешь - ждать не будем.
- Спасибо. Не волнуйтесь, я не привыкла опаздывать.
***
Я встала задолго до рассвета.
В воздухе витала ночная прохлада, а вокруг царила мертвая тишина. Ни пения птичек, ни стрекотания сверчков.
Я начала укладывать свои потертые и изорванные вещи в холщовую сумку. Да что там, даже укладывать особо нечего было. Белая рубашка, украденная на базаре; бардовый плащ, сшитый из оставшегося куска ткани в мастерской; желтое мамино платье в мелкий цветочек,которое все еще было мне велико, но годное для особых случаев, например моего дня рождения; и старый, но все такой же теплый клетчатый плед, который согревал меня еще семь лет назад.
А сейчас на мне была черная рубашка, выданная мне в швейной мастерской вместо двухмесячной зарплаты по моему же предпочтению (о да, тогда были тяжелые времена в моей жизни, но о такой замене я никогда не жалела) и одновременно являвшуюся подарком мне на Рождество.
Вниз я одела черные кожаные штаны, на которые копила в течении двух лет, но их я никогда не снимала, поэтому они изрядно изорвались.
Ну и последняя деталь, сапоги. Невысокие, на тонкой подошве, что уж и говорить о натуральной коже. Сразу видно - дешевые. Но я довольствовалась малым, что очень свойственно людям в моем положении. Причем эти сапожки были подарком “от постоянных клиентов таверны лучшей слушальщице, рассказчице (слушая морские байки я частенько их запоминала и пересказывала другим матросам, не хуже оригинала) и собеседнице”. Тогда только-только наступали холода, а мои последние туфли окончательно развалились на кусочки. И как раз к моему дню рождения морские волки сделали мне чудесный подарок (на и начальство тоже частично подключилось). Не знаю, откуда у меня такое везение.
В общем сегодня я была чернее самой смерти. И лишь мои карие глаза блестели алыми огнями, словно рубины из пиратского сундука.
Между тем уже начало светать. Облака постепенно окрашивались в розовые и нежно-персиковые оттенки. Лондон стал пробуждаться.
Я поспешила к порту, попутно прощаясь с грязными закоулками родного городка. Как бы плох не был, он навсегда останется в моем сердце, город, где прошли не самые лучшие, детские годы моей жизни.
========== “Искатель” ==========
От ярко-желтого солнца во все стороны расходились нежно оранжевые лучики. Они плавно переходили в фиолетовые оттенки, а далее и вовсе принимали привычный голубой цвет.
Я бодро шагала вдоль пристаней, высматривая нужный корабль. Вот вдали показались знакомые белые паруса.
— Доброе утро, юная леди. Вы готовы к дальнему путешествию?
— Надеюсь, сегодняшний день поставит точку на моей старой жизни и откроет дверь новой.
— Чтож, в таком случае, прошу на борт «Искателя». Да, и я не представился. Эдвард Тернер к вашим услугам.
Я замерла на месте. Тернер. Неужели родственник того самого Уильяма Тернера из историй моряков? Или просто однофамилец?
После небольшой паузы я наконец- то пришла в себя:
— Маргарет Блэк, — я протянула руку для рукопожатия, но капитан, к моему удивлению поцеловал ее.
Да… поездочка видно приятная будет. За все тринадцать лет моей жизни еще никто так ко мне не относился.
Через пару минут я уже стояла на корме корабля и наблюдала за восхождением солнца на свое законное место.
— За работу, юнга! — раздалось за моей спиной.
Я обернулась. На меня, широко улыбаясь, смотрела красивая девушка двадцати лет. Ее прямые русые волосы спадали на щеки, осыпанные веснушками, среди которых сияли болотно-зеленые глаза.
— Вы мне? — тихо переспросила я.
— Кому ж еще? Первый юнга уже преступил к своим обязанностям. Да не бойся ты так, — добавила она, видя мой испуганный взгляд, — я Катрин, помощник капитана.
— Маргарет, — представилась я, — я бы рада вам помочь, но я не знаю, что и как делать. Первый раз на корабле.
— Ничего. Подойди к Джону. Он у нас первый юнга и не раз ходил с нами в открытое море.