Серьезно, когда мой братец из просто заботливого омеги превратился в сущую наседку? А уж стоило родиться котёнку — и наш дом, казавшийся таким большим, уже не без труда вмещает весь наш внезапно разросшийся клан. Нет, малыш Арти пока занимает не так уж много места — всего-то одну кроватку, — но вот нянек у него столько, что для их размещения впору выкупать целый отель. Кэм, чьих вещей в нашем доме становится всё больше. Дердра, которая своё обещание не доверять ребенка «безответственным соплякам» сдерживает изо всех сил (коих для дамы её крайне почтенного возраста оказалось более чем достаточно). Алэки, просто любящая детишек и, кажется, моего Джила. А ещё ведь есть я, Дар, прочие беты-омеги, его и мои; несносный мелкий пакостник Хота, чьей энергии хватит на троих. Нет, он славный пацан и души во мне не чает, но ведь весь же в своего холерного дядюшку…
…которого я убью и сожру!
— Да чтоб вас, медведей, с вашими берлогами! Маграт, когда это закончится? — заорал я, едва не подпрыгнув на месте от оглушительного грохота.
Беты Дара, помогающие ему со всем этим строительным рукоблудием, тут же чуть не бегом помчались от нас подальше, якобы на перекур — и плевать им, брехунам, что нет на свете курящих оборотней. Правильно, бойтесь меня полностью. Сам же Дар, умудрившийся невесть каким образом уронить здоровенный молоток (ну хоть не себе на ногу, дурень!), выглянул из-за груды досок и как ни в чём не бывало заявил:
— Когда надо, тогда и закончится! Заметь, котик: ты сам жаловался, что тебе мало места!
Ну да, жаловался. Я тогда, помнится, был в дурном настроении после развесёлой рабочей ночки с девятью выездами и невыносимого утра с Арти. Нет, ничего не имею против детей, но почему они такие громкие?! Особенно по утрам! Понимая, что ни помочь угомонить нашего тигренка, ни уж тем более уснуть под его капризы никак не сумею, я ушёл к Дару и, на своё несчастье, распустил язык.
Кто бы знал, что Дар, как всякий порядочный медведь, только и ждал повода! Эти клятые медведи с их неуёмным желанием выстроить берлогу!
— Даже если и так, это не значит, что нужно строить мне отдельное крыло! Ты с чувством меры вообще знаком хоть по слухам?
— Кто сказал, что я строю его только тебе? — возразил Дар с самодовольной до тошноты физиономией. — На месте тигрёнка я бы смылся из твоего кошачьего домика, едва выучившись ходить. И Хота часто приходит, ему нужна отдельная комната. А нам — кровать побольше, хоть ты её и не заслужил.
— Чего это?
Зря спросил. Уже по донельзя оскорблённому виду моего альфы можно догадаться, о чём пойдёт речь.
— Три раза, Изар! Три раза ты отказался заключить со мной брак! Что люди-то скажут?!
Ой, да всем насрать. И вот этому косолапому наглецу — больше всех; просто он не чает напялить на нас обоих брачные кандалы, тьфу, кольца. Медведь мне попался на омерзение старомодный.
— Хорошая попытка, но нет, Маграт, — заявил я не без мстительного удовольствия. В четвёртый раз, да. — Нет, мать твою медведицу. Пусть люди болтают, мне и в грехе прекрасно живётся.
Вообще расчудесно. Все эти семейные радости — они не про котов, мы лишней ответственности боимся пуще апельсиновых корочек. Да и трепаться обо мне и Даре хоть как будут, даже если мы чинно сыграем правильную северную свадьбу (фу, аж шерсть дыбом!) и выстроим белый штакетник вокруг обоих наших домишек.
— И да, — продолжил я, поморщившись от собственных идиллических фантазий, — в мой кошачий домик можно при желании упихать весь твой так называемый клан. Почему нельзя было просто переехать ко мне?
Серьёзно, уж сколько раз я задаюсь этим вопросом. У меня куча места, но Маграту приспичило поразвлечься и нагородить берлогу, в которую не то что клан — половина Греймора влезет. Вот и на кой, спрашивается?
— Потому что вы, тигры, — склочные асоциальные злюки. Где ты будешь прятаться от меня, когда захочешь сныкать оленя? А от малыша Арти? А он от вас, бедный котёночек?! — Дар картинно схватился за голову. — Что я, не знаю, с кем связался? Кошакам надо отдыхать не только от нас, простых смертных, но и друг от друга!
А, так это всё из уважения к моим кошачьим потребностям. Вот оно что.
Мне бы следовало оценить этот поразительно чуткий, тактичный жест, полный любви и заботы… однако сейчас я слишком взвинчен и донельзя хочу поточить об кого-нибудь когти. Выкрутился, чтоб его! Ничего другого, впрочем, не ожидалось — это ж Дар, он и самого Прядильщика уболтает. И что я вообще нашёл в этом проходимце?
— Ну допустим, — пробурчал я, сложив руки на груди. — Да больше скажу: ты очень даже прав. Ибо прямо сейчас от тебя и твоих долбаных застроек мне охота съебать на ближайшую вечность. И не домой, а сразу в Аркади. Роджер, забери меня обратно, я всё прощу!
А ведь сработало. Дар вмиг позабыл об инструментах, стройке и очутился рядом. Так непозволительно близко, что дыхание перехватило. И взгляд такой, что только и остается снять штаны да развернуться, чтобы ему удобнее было вонзить в меня зубы.
Не пришлось — меня попросту прижали к сложенным неподалёку доскам, дернули ворот свитера, впились в беззащитную шею.
— Ты принадлежишь мне, — горячее дыхание опалило ухо. — Мне и Северу. Никаких Роджеров, ясно?
Яснее ясного. На словах-то я могу выделываться сколько угодно, да только куда теперь деваться? Работы в Грейморе невпроворот — места дикие, разрывы кругом, нечисти на каждом шагу столько, что столичное управление скоро разорится на поставках оружия и боеприпасов. Точнее, на контрактах с гномьим народом, который нам всё это поставляет. Не так чтобы до расходов Аркади мне есть дело. Как и до самой нечисти, которая хоть и добавляет рабочих часов, однако и дохнет без особых проблем. Спасибо Прядильщику, чтоб его к порядку, избравшему меня своим то ли пророком, то ли орудием. Так сразу и не поймёшь…
Не больно и хотелось. И не в одних только божественных привязанностях дело. Здесь у меня всё — семья, друзья, великолепная Кэмерин, безоговорочно победившая на очередных выборах…
Дар, которого я, хоть и редко говорю это вслух (нечего баловать наглую медвежатину!) люблю так, что даже не прочь жить с ним в одном доме. И который так целуется, что я…
— Ну что, согласен, котик? — снова прошептали мне в ухо, оставляя наконец в покое мою многострадальную шею.
На что я там должен быть согласен?.. А, кажется, мы про Роджера. Какой, к Хаосу, Роджер, он же скучнее панталонов бабули Дердры!
— Ага, — буркнул я, прежде чем притянуть его обратно к себе и впиться в сладко пахнущие мёдом губы.
Однако Дар вдруг резко отстранился, глянул на меня до омерзения весело, словно я только что выдал какую-то несусветную глупость…
И я ведь правда выдал, благополучно пропустив мимо ушей последнюю его фразу.
Да чтоб диатез случился у всех медведей скопом!
— Нет-нет-нет! Маграт, это нечестно! Нет, никаких поженимся, я отказываюсь!..
— Ха! Поздно, котик, тебя уже услышал Друадах.
— Что? Когда?! У тебя руки были заняты!..
Дар помахал передо мной коммом, с экрана которого на нас довольно пялился вредный гном.
— Ты не зажмёшь нам свадьбу, маршал котик! Ни за что! Нетушки! Пора, значится, стать приличным котом! — сурово возвестил Друадах. — Вы только это, месяцок-другой обождите, пока поспеет моя настоечка. Вот тогда загляденье выйдет, а не свадебка!
— О, Хаос, я возвращаюсь на юг!
— Я так не думаю, — замотал головой Дар, распрощался с ушлым гномом и упрятал комм в карман. Снова притянул меня к себе, обвивая руки вокруг талии. — Ты останешься со мной, мой тигр. Не отпущу тебя, ни за что и никогда. И найду где угодно. Веришь?
Верю. И, кажется, ничего не имею против.
Но никакой, чтоб её, адской настоечки на моей гипотетической свадьбе не будет! Нет и всё тут!