- Мы не поклонники войны. А мы не самородки и исключения наших миров, есть и ещё такие, и их немало.
- Есть, конечно. Да только и чего? Мы, конечно, не солдаты – но и не монахи-проповедники какие-нибудь, и не врачи и не пахари даже. Мы полицейские. Мы просто эту глубинную жажду сражений во что-то полезное, доброе сумели направить… Не каждый это сумел. И потом – что, ну и сотни нас, ну и тысячи, ну миллионы даже – кто нас слушать будет? Решения принимаются не миллионами, а парламентами, ассамблеями и конкретными царьками. Скажут – иди исполняй долг перед родиной, а пацифизм и мирные надежды пока дома полежат.
- Вот тут ты не прав… Но об этом ты лучше с Алваресом поговори, он лучше меня объяснит. Смотрю, нас от штаба Дайенн зовёт. Надрывается, бедная… Передатчик-то ты не взял, и я тоже, молодцы оба… Пошли, хорошие новости, надеюсь.
Новости настигли даже раньше того, как они дошли до входа в пещеры штаба. Чёрная точка, появившаяся в небе, стремительно росла.
- Никак, корабль? – Викташ приложил ладонь козырьком ко лбу.
- Корабль, – уверенно проговорил Дримштикт, которому солнце было куда меньшей помехой.
- Это не анлашок и не полиция, – Илкойненас помрачнел, – и раз уж они смогли пройти…
- Немаленький… Ну, поди, наши местные друзья вооружённым взглядом уже разглядели, чего нам ждать… Принадлежность я лично не определю. Не дрази, не земляне, не врии точно. А кому ещё так срочно сюда приспичило?
- Да уж хотелось бы знать, кому «повезло», за кем они… Заодно с каким заявлением, если вообще утрудят себя…
Корабль скользнул над дальним краем полигона, где сейчас джи-лаи спешно ремонтировали слегка пострадавшие от усердия молодого пополнения тренировочные укрепления, и выбрал для посадки каменное плато над северным краем долины.
- Могу я представить, – подошедший к группе Диус передал Викташу массивный бинокль на широком ремне, – местным они уже представились на подлёте. Собираем нехитрые пожитки, ребята, это за нами всеми, нам без кавычек повезло. Это корианский корабль.
В свете щедрого, стоящего в зените солнца ярко сияли алые буквы «Ф.Д» в контуре-звезде. Тяжёлый крейсер космофлота Советской Корианны «Феризо Даркани» открывал посадочный шлюз.
- Ну конечно… Что ещё я мог увидеть-то, как не тебя… – Лоран устало отвернул полное тоски лицо. Сил на злость уже не хватало.
- Господа бога, с лёгкостью, – Вито подкрутил регулятор наклона изголовья кушетки с учётом прихода пациента в сознание, – правду говорят, дуракам везёт. Лишь потому, что тебе попались ещё более конченые идиоты, чем ты сам, ты каким-то чудом жив.
- Ага. Твои наёмнички чуть меня не пришили, а виноват я, конечно. Куда б я без твоей заботы-то… А жив я благодаря Люсилле, вообще-то.
- Это не мои наёмники. Хансо Лацера я бы никогда не нанял. Об остальных двоих и говорить нечего. Я, разумеется, обстоятельно поговорил с тем, кто допустил утечку не в те уши, но по правде, этого следовало однажды ожидать. Я понимаю, немыслимо, конечно, упрекать тебя в том, что ты не подумал, что для кое-кого можешь оказаться лакомым куском – тебе же не нужны мои деньги! Зато вот им они нужны, если уж не все, то энная сумма… Ну и в том, что к обычной шпане, под воздействием веществ равно легко и грабящей, и убивающей, ты тоже оказался не готов – хотя вот это уже непонятно, почему. Не могу не похвалить, конечно – прятались вы хорошо… от меня. Но как долго надеялись? Самое большее месяца через два, при всём том, сколько в чужом регионе готовых содействовать… Куда вы собирались бежать дальше? Мест на этом континенте, куда мне сложно добраться, не бесконечное количество. За океан, в другую колонию, вовсе из Синдикратии? Лучше я развею твои иллюзии, чем их развеет жизнь. Тем, кто от кого-либо скрывается, редко везёт найти беспечальный райский уголок. В основном им везёт найти гнусную дыру, где далеко не всегда царит атмосфера трогательной братской взаимопомощи. Люсилла, положим, привыкла к чему-нибудь подобному и умеет выживать в таких местах, ты – нет. Тебе всегда пришлось бы зависеть от неё, держаться за её спиной, быть по сути ещё одним ребёнком на её шее. Ты действительно хотел именно этого? Это не вопрос для дискуссии, только для размышления, для дискуссии сейчас не время. Раньше, чем ты будешь готов к переводу в госпиталь Бринколо, ничего всё равно не решается.
- Стой… – Вито уже направился к двери, как хриплый голос окликнул его, – Вито… Я, конечно, сию секунду никуда подорваться не могу, ни обнять ни ударить тебя, но говорить я способен. Я не хочу, чтобы ты хоть как-то… хоть чем-то сейчас донимал Люсиллу. Она моя жена, хочешь ты этого или нет, и у нас дети, тоже хочешь ты этого или нет. И я не собираюсь её бросать вообще-то никогда, и она меня. Ты должен смириться, раз уж не хочешь принимать её. Хотя Раймон ведь принял, в чём проблема-то? Это он мой отец, а ты отчим, и его, скажем так, благословление, приоритетнее, не находишь?
Вито резко развернулся.
- Ты слышал мои слова? Роскоши для дискуссий у нас нет. Я не могу торчать здесь ещё два часа, выслушивая твои пламенные воззвания, это больница, и я точно так же подчиняюсь правилам распорядка, как и ты. И дел у меня ещё полно.
Лоран зашипел, хвост нервно задергался по постели.
- Я хочу поговорить с отцом!
- Говори сначала с врачом, – ласково ответствовал Вито, уже взявшись за ручку двери, – впрочем, я твоё пожелание, разумеется, передам.
Высокое стрельчатое окно торца коридора света давало мало – впрочем, для этого и не было предназначено. Имевший за свою историю всего два капитальных ремонта госпиталь Марии Оранты города Лахрема сохранил практически нетронутым чистейший образец колониальной архитектуры – смесь бракирийского классицизма и заимствованной у землян итальянской готики, и все торцевые окна были витражными, рисунок витражей органично продолжался мозаичными панно по стене. Конкретно эти витраж и панно изображали сцену воскрешения Лазаря, свет длинной люминесцентной лампы бликовал на золотых нимбах и крыльях ангелов под самым потолком. Люсилла разглядывала композицию с явным и неподдельным, кажется, интересом. Это могло быть оправданным – панно недавно было отреставрировано, пожертвованная миссией Братьев Надежды Христианской мозаика славилась качеством на весь континент.