После начала Первой мировой войны Ахматова, не отказываясь от прежних своих открытий, во-первых, расширила площадку изображаемых ею событий от комнаты, улицы или парка до всей России, а, во-вторых, ввела в свои стихотворения новый мотив, которому впоследствии предстояло сделаться одним из ведущих в ее лирике – мотив христианского самопожертвования. Кроме того, именно в стихах этого периода Ахматова, кажется, впервые, опробовала тот прием, который станет центральным в ее позднейшей «Поэме без героя» (1940–1966) – прием двойной адресации своих текстов. С одной стороны, они писались для самого широкого круга читателей и читательниц. С другой стороны – для нескольких близких ахматовских друзей, хорошо осведомленных о конкретных обстоятельствах ее жизни.
Поворотным для становления поэтической манеры Ахматовой, на наш взгляд, стало ее стихотворение «Молитва» (1915). Попробуем в этой лекции рассмотреть его как средоточие ахматовских фирменных поэтических приемов:
11 мая 1915 Духов день Петербург /Троицкий мост/
Мы видим, что это стихотворение, как и многие поэтические произведения ранней Ахматовой, представляет собой реплику в диалоге (смотрите выше о «разговорности» ее стихов). Только в прежних стихотворениях Ахматовой ее «разговор был обращен к возлюбленному или к кругу интимных друзей поэтессы, знающих какие-то существенные подробности ее бытия»[70], а «Молитва» взывает к Богу. Масштаб кардинально и решительно изменен, соответственно, изменилась и тема. Теперь это не любовный роман лирической героини, а судьба ее страны.
Ахматовское умение обозначить всякое душевное состояние внешним признаком (принцип айсберга – то, что над водой) также выразительно продемонстрировано в «Молитве», в первую очередь в финале стихотворения. Она здесь апеллирует к личному визуальному опыту едва ли не каждого читателя: глядя на небо во время грозы или перед грозой, всякий наблюдал, как темная сиреневая туча, пронизанная солнечным лучом, внезапно превращается в сверкающее многоцветное облако.
Главное объяснение того, почему Ахматова воспользовалась в «Молитве» этими метеорологическими образами (принцип айсберга – то, что под водой), содержится за формальными пределами текста – в датировке стихотворения. Как известно, Духовым днем именуется христианский праздник, отмечаемый в понедельник, на следующий день после Троицы (вероятно, поэтому в датировке упоминается Троицкий мост). В народной традиции с этим днем часто связаны грозы. Однако еще более важно, что по народным поверьям погода в Духов день определяет и погоду на все оставшееся лето.
Но почему так важно, чтобы «туча над темной Россией» в Духов день и, следовательно, во все остальные дни лета и года «стала облаком в славе лучей»? Ответ на этот вопрос способен дать актуальный газетный контекст ахматовского стихотворения. Все дело в том, что началом мая 1915 года (а точнее – 2–15 мая) датируется исторический Горлицкий прорыв. Так называлась наступательная операция германо-австрийских войск, которая была частью стратегического плана германского командования по разгрому русской армии. План состоял в том, чтобы нанесением последовательных мощных фланговых ударов из Восточной Пруссии и Галиции прорвать оборону русских. Горлицкий прорыв в итоге стал переломной серией сражений этого этапа войны.
Таким образом, именно накануне Духова дня и в Духов день, по ощущению современников, решалась судьба русского оружия и русской славы. Поэтому лирическая героиня Ахматовой и была готова пожертвовать всем для себя самым дорогим ради смены исторической погоды в России и в Европе (вот вам и мотив христианского самопожертвования).
Теперь обратим внимание на то, как в «Молитве» сформулирована готовность к одной из этих жертв:
Эта строка должна была произвести (и производила) очень сильное впечатление на современников, многие из которых впервые познакомились с «Молитвой» по сборнику «Война в русской поэзии» (Пг., 1915). Большинство читателей воспринимали ее как эффектную риторическую формулу: русская женщина готова пожертвовать даже своей семьей для победы русского оружия.