А в гнезде, свернувшись калачиком, сладко спал небольшой медведь. У него была лоснящаяся черная шуба, чуть светлевшая к мордочке, и ярко-желтая подпалина на груди, имевшая форму полумесяца. Имелся и хвост, заставивший Артура задуматься, а бывают ли такие хвосты у медведей? Если, конечно, перед ними был в самом деле медведь. Нет, пожалуй, существо было слишком маленьким для настоящего медведя, — примерно вполовину самого Артура. Правда, что касается толщины…
— Ну, вот и он, — проговорил Том. — Второй фрагмент Волеизъявления. В облике малайского медведя, — насколько я помню этих самых медведей по своим прежним плаваниям к островам Пряностей…
Артур подобрался поближе, чтобы подробнее рассмотреть медведя. Существо не двигалось, но равномерное движение боков показывало, что оно не умерло, а просто крепко спит. Артур склонился над медведем, рассматривая его мех. Ему понадобилось едва ли не ткнуться носом в шерсть существа, но все-таки он увидел то, чего ожидал: и мех, и сама плоть состояли из мириадов роящихся буковок.
— Что же с ним случилось? — спросил мальчик.
В самом деле, медведь не спешил открывать глаза или еще как-то показывать, что заметил присутствие посетителей.
— Он что, в спячке?
— Малайские медведи… — начал было объяснять Том, но ничего сказать не успел — с берега донесся резкий треск взрыва.
Артур, Том и Сьюзи обернулись мгновенно и разом. И увидели большущий гейзер пара, вздымавшийся высоко в воздух, как раз оттуда, где стоял на якоре «Гелиос»!
— Вот так-так, — ахнула Сьюзи. — Это что, Мрачный Вторник прибыл?
— Нет, — сказал Том. — Сюда можно добраться либо с помощью Невероятной Ступеньки, либо на «Гелиосе». Других способов нет, а воспользоваться Ступенькой Вторник не посмеет. Больше похоже на то, что мы разбудили наблюдателя или стража. Пойду разберусь!
И в левой руке Тома сам собой материализовался гарпун. Он мерцал и переливался странной смесью света и тьмы.
— Но… как же Волеизъявление? — спросил Артур.
Он осторожно коснулся медведя пальцем, косясь при этом на его длинные, острые на вид когти. Палец Артура окутался едва заметным золотым сиянием, но медведь не пошевелился.
— Что нам с ним делать?
Том, который уже спускался с дерева, остановился и глянул на них через плечо, сосредоточенно морща лоб. Потом снова посмотрел на берег, туда, где стофутовой струей вертикально вверх продолжал бить пар.
— А что вы, собственно, от него хотите? — спросил мореплаватель.
— Ну, я не знаю… — хмуро ответил Артур. — Я, в общем, думал, этот второй фрагмент будет вроде первого и сам скажет мне, что с ним делать! А он лежит, как мешок!
— Значит, надо взять его с собой, — сказал Том. — Нам ни к чему здесь задерживаться.
И с этими словами он скрылся из виду.
— Как думаешь, поднимем? — спросила Сьюзи. — Медвежонок-то не худенький. Хотя и состоит из букв…
— Я-то почем знаю! — не сдержал раздражения Артур. — А почему бы ему не проснуться да не пошевелиться самому?
Покрепче расставив ноги на ветках, он схватил медведя под микитки и попробовал приподнять.
Однако ему едва удалось оторвать от поверхности гнезда передние лапы Волеизъявления. Существо оказалось необычайно тяжелым — куда тяжелей, чем можно было ожидать от животного подобных размеров. Сьюзи кинулась помогать, но лишь сдвинула задние лапы, в то время как пухлое брюшко продолжало покоиться на сплетении прутьев. Ну а просыпаться медведь даже не думал.
— Нет, уж слишком он тяжелый, — сдался Артур.
— Капитан мог бы его унести, — сказала Сьюзи. — Смотри, пар больше не идет… Ой, зато дым повалил!
Она вытянула руку, указывая на берег. Паровой гейзер в самом деле опал, но вместо него к небу поднялся столб густого дыма. Потом долетел странный треск и следом за ним докатилась неслышимая, но внятно ощутимая вибрация, от которой Артура и Сьюзи прохватило ознобом. Раздался очень тонкий, нечеловечески высокий визг, и сразу же — торжествующий крик Тома.
— Чует моя душенька, это поработал «дружок» нашего капитана… — прошептала Сьюзи.
Перепачканной в зелени рукой она ощупывала свои зубы — ей, видно, показалось, что они стали шататься. Артур тоже чувствовал себя странно, точно после приступа дурноты, но неприятное ощущение скоро прошло.
— По мне, и пусть себе «работает», доколе он на нашей стороне, — сказал он. Приложил руки рупором ко рту и окликнул: — Капитан! Капитан, помощь нужна! Нам самим Волеизъявление не унести!