Сидит заяц тихо, полагаясь на цвет своей шкурки. Зимой она прячет его в снегу, летом — в траве.
Уловил шорох — сразу уши торчком: определить, откуда опасность. Определил — немедленно уши прячет, чтобы не выдавали, и уже наблюдает глазами. И если опасность близка — вся надежда на задние ноги. Они у зайца длинные.
Опережая передние, они, как пружины, толкают зайца вперед и вперед, прыжки бывают до пяти метров, скорость — под шестьдесят километров в час. Глядишь, и спасся. Однако от ястреба и от филина на открытом пространстве спастись непросто. В последний момент падает заяц на спину, и опять оружие его — ноги. Бьет сильно.
Известны случаи: раненый заяц ударом ног распарывал полушубок, и беспечный охотник получал опасные раны на животе.
Это храбрость самозащиты. Известно, однако: зайчиха-мать смело атакует ворону или сороку, выследивших зайчонка. Тут храбрость зайчихи не знает предела. Хитрые птицы, правда, охотятся парой — одна отвлекает зайчиху, другая хватает зайчонка. И потому природой зайцу предписано: сиди незаметно и тихо, обнаружат — беги. Защита силой — последнее средство. Наш заяц-подросток прибегнул к силе отчасти по недостатку житейского опыта, отчасти потому, что ноги еще слабы. Но, может быть, это храбрец? Почему не быть храбрецу даже и среди зайцев.
Фото автора. 26 июля 1978 г.
Полуостров сокровищ
«Сделали море, надо и моряков заводить», — шутит Фрэд. В виду имеется море Братское — самый крупный из всех искусственных на земле водоемов. «Некоторые думают: а, море! Думают, можно его в калошах переходить. А в прошлом году беспечный катер накрыло штормом — до сих пор не нашли…»
А что касается моряков, то, говоря о Братском море, Фрэд вспоминает Плещеево озеро на ярославской земле, где, как известно, в потешных играх вырос создатель российского флота по имени Петр. «Сегодня игра, а завтра, глядишь, человек присылает открытку со штемпелем «Сингапур», — улыбается Фрэд и достает фотографии своих воспитанников уже в курсантской, мичманской и лейтенантской форме.
Игра в моряков тут, в Сибири, началась лет десять назад. Началось с прозаичной и знакомой, увы, на всех широтах проблемы: что делать с подростками? У тех, кто строил плотину на Ангаре, Братск и Братское море, подросли дети. И многие вдруг обнаружили: с Ангарой воевать при любых морозах было, пожалуй, легче, чем направить в нужное русло жизнь сына, ничего, кроме гитары, не признающего.
Вот тогда и возникла идея морского лагеря для подростков. Автор идеи во времени затерялся, известен зато доброволец, сказавший: «Я за это дело берусь. «Педагогически запущенных» будем записывать первыми». Добровольцем был Фрэд. В Братске у этого человека едва ли не в каждом доме друзья. Они считали долгом отговорить: «Утонет какой-нибудь лоботряс — тюрьма». Фрэд и сам хорошо понимал, как может все обернуться, однако не отступил.
«Если будем так рассуждать, все они, как котята, начнут пускать пузыри в воде под названием — жизнь. Надо учить их плавать». Эту серьезную мысль Фрэд написал в дневнике. С друзьями же он, как обычно, шутил, обращая их одного за другим в единомышленников. Летом 1969 года в Зябском заливе Братского моря на маленьком полуострове открылся юношеский военно-спортивный лагерь «Варяг».
Сразу же скажем: за девять лет никто в этом лагере не утонул (а плавать многие научились!).
И Фрэд, хотя и нажил седину в шевелюре, ничуть не раскаялся в деле, за которое взялся смело. В разговоре он даже признался: «Кажется, я нашел как раз то, чем мне и следует заниматься».
Три с половиной тысячи подростков прошли школу «Варяга». Кое-кто из «самодельного» моря выплыл уже в океан. Но главное, однако, не в этом. Все они, играя тут в моряков, узнают и первые трудности и заботы, с которыми человеку неизбежно придется встретиться и на воде, и на суше. Пот, мозоли, риск, ответственность, чувство взаимовыручки, ощущение победы — все это, познанное в игре, Фрэд называет «прививкой»: «Встретят потом реальные трудности — не растеряются».
И есть уже подтверждение этому. Письмо из армии: «Фридрих Павлович, часто Вас вспоминаю. Служба, признаться, нелегкая. На той неделе в походе вымокли так, что, кажется, только порох в патронах остался сухим, от усталости с ног валились. Кое-кто из ребят скис.
Старший лейтенант у костра говорит: «Вот, берите пример» — и показал на меня. А я не мать, не отца сразу вспомнил, хотя и очень люблю их обоих. Вас вспомнил. Спасибо!»
Еще письмо. «…Геометрия, физика, кружок математики — все это очень любил. Но должен признаться сейчас: с наибольшей благодарностью вспоминаю не школу, а наши палатки в лесу. Мы тогда считали, что весело отдыхаем после учебы, сейчас я вижу: в нашем «Варяге» мы все серьезно учились» — это пишет студент с геологической практики. Много писем от моряков. А вот слова уже бывалого человека: «…