— Она побоялась, что я заболею? Она — удивительный ребёнок! Но…? Нет, она хорошая. Буквально хорошая… Человек с таким именем не может быть плохим, — Пиче говорил сам с собой, пытаясь вернуть себя в привычное состояние спокойствия.
Кто-то постучал в дверь. Быстро натянув на себя рубашку и завязав её, Пиче открыл. Перед ним стоял Садао с небольшим свитком в руках. Курогане был нахмурен, даже сердит. Младший воин ничего не говорил, просто ждал, когда Боо заберёт свиток. Стоило Пиче прикоснуться к посылке, как Садао схватил его за рукав второй рукой.
Никто не начинал разговор, но Пиче прекрасно понимал всю суть взгляда. Курогане мог бы угрожать, и Боо воспринял бы младшего воина серьёзной угрозой. Потенциал Садао не был раскрыт в полной мере. Мальчишка был воплощением одного из первых драконов, значит, его сила больше всех учеников и мастеров в главном монастыре. Злить его — глупейшая идея. Все знали о том, как он трепетно относился к дружбе с девочкой в маске. Не сложно догадаться об его ревностной реакции на то, что Пиче говорил с ней.
Глаза Садао с янтарного цвета сменились на кровавый окрас. Он отпустил свиток и направился обратно к себе в комнату. Курогане точно не повёлся бы на трюки с манипуляцией эмоциями. Нет страха, нет зависти. У него есть только злость и гнев. Пиче усомнился в своих словах, что Садао самонадеянный и легкомысленный. С такой мощью, что скрывалась в его теле, Боо и сам бы никого не боялся. Закрыв двери, юноша подошёл к столу, где горела свеча. Свиток принадлежал руке Аарона, который передал через Садао письмо. Новости были о найденных осколках лезвия.
«Спешу огорчить тебя тем, что оружие не примет человека. Сталь принадлежит какому-то предыдущему мастеру, но вне стен храма прежний владелец явно провёл вмешательство в работу. Частью этого являются дополнительные руны на лезвие, которые сложились в слова: кровь, мертвец, тьма. В сочетании с прежними иероглифами — покорность, боль, смирение — они препятствуют человеку прикасаться к оружию. Так что ты точно не сможешь его больше взять.
Я восстановлю меч. Но это будет к сходу снега, то есть приезду императора. Королевская семья не должна знать о том, что был найден Клинок Хаоса. В правильных руках этот меч станет оружием спасения или разрушения. Поэтому я оставлю клинок у себя. После восстановления я сам выберу, кому достанется этот меч. Ты должен понимать, что ответственность за это творение будет лежать на нас обоих. Если кто-то из мастеров или настоятель узнают обо всё, то я сдам тебя. Ты принёс осколки лезвия, я его восстановил. Каждый внёс тот вклад, который мог.
Ты представить не можешь, как нам повезёт, если новый хозяин меча найдётся быстро. На примете у меня Таиши и ребята из Башни Серых. Как прочитаешь это послание, прошу, сожги его. У тебя прекрасная память, а хранение такого не лучшая идея в условиях твоего вечного конфликта с отцом.
Это уж точно не моё дело, но дам тебе скромный совет мужчины, который прожил полвека. Ребёнок должен быть с матерью. Мужчина не способен на элементарное воспитание. И не нужно рано о детях думать. Для мужчины это не такая проблема, как для женщины, поэтому будь разумнее своего старика.
Аарон Барнс».
— … Сказал тот, кто своих детей ни разу не видел, — шёпотом говорил Пиче, поднося бумажный свиток к пламени свечи.
Огонь легонько покалывал пальцы юноши. Однако для него это была приятная боль, которая позволяла чувствовать себя живым. Понимать, что по телу ещё движется кровь и напрягаются мышцы. Слышать это потрескивание от лёгкого дыхания на пламя свечи. Видеть, как вспыхивает бумага и разрастается огонь. Это были прекрасные мгновения, которые быстро оборвались.
На подушечках пальцев остались чёрные полосы от сажи. Вытерев их о рубашку, Пиче затушил свечу и встал из-за стола. Он отошёл к футону и посмеялся. Негромко и с какой-то иронией к себе. Ему угрожал мальчишка, а кузнец, которому доверил очень ценный предмет, готов сдать мастерам. Для Пиче явно был плохой день, который мог спасти только крепкий и долгий сон. Боо завернулся в покрывало и лёг на краю футона, чтобы уберечь себя от опасности. Рядом с изголовьем стояла оружейная стойка с коротким мечом для самозащиты.
Корпуса озарились светом Луны и Светилами. Башни создавали тени во дворе и на стенах. Мимо Небесной Кузницы промелькнул силуэт. Мальчишка с огненными волосами, нёс в рубашке украденные с кухни фрукты. Садао запрыгнул на лестницу корпуса складов и взобрался на крыши. Изо рта вырывался пар, от лёгкого ветра дрожала верхняя рубашка, пытаясь слететь с плеч. Цепляясь одной рукой за водостоки, Курогане поднялся на верх Башни Серых. Там было открыто одно окно, перед которым стоял ребёнок в маске.