— Тебе не должно быть интересно общество ребёнка, — с укором произнёс мастер.
— Это прекрасное дитя составляет мне компанию за пропущенным обедом. И, как я успел понять, эта приятная девочка не воспринимает меня сыном мастера, — сделал акцент Пиче.
Юноша никогда бы не оскорбил родителя, но не упустил бы возможности упрекнуть его в каких-то поступках. Боо улыбнулся и вернулся к трапезе. Лицо мастера перекосилось в злобе, но он лишь развернулся и ушёл. Пиче выбрал террасу для обеда по той причине, что его никто не мог насильно заставить делать. Его видели со всех сторон, значит, старшие не могли командовать им против воли.
Личные ссоры никогда не выносились на обозрение всем. Конфликты всегда решались или долгим разговором, или поединком. Во втором случае победа была у того, кто сильнее по каким-то показателям. Пиче бы победил своего отца, так как знает его слабые места и стиль боя. Ран бы проиграл сыну, так как после посвящения тот стал сражаться иначе, чтобы превзойти мастеров.
Юноша краем глаза посмотрел на девочку. Волосы были сброшены на лицо, маска придерживала чёлку. Пиче сумел заметить лишь длинный шрам от губы, который уходил за воротник кимоно. Самым простым предположением было то, что раны на теле девушки от нападения хищной твари или безумного сектанта. Обряды на крови ребёнка были не редкостью. И монастыри должны были пресекать такое поведение, если императорская стража не справлялась с работой.
— Ты явно интереснее, чем показываешь. Откуда шрам? Разбойники, плохая семья или животное? У меня тоже есть шрам. Большой, рана долго заживала. Показать его не могу, он на груди, — Пиче провёл ладонью от правой ключицы до низа грудной клетки. — Мастер Шао говорил, что меня пытался убить вампир, который скрывался среди людей.
Ребёнок быстро поправила маску и скрыла лицо снова. Юноша тяжело вздохнул, думая, что оттолкнул от себя девочку. Та встала и пошла в сторону дверей, но не дальше. Пиче подумал, что она боится выйти, так как её будут ругать мастера. Боо оставил трапезу, чтобы проводить свою новую знакомую в Башню Серых — высокий корпус седовласых и красноглазых людей.
Девочка просто стояла и смотрела на дверь, пока её пальцы дрожали. Пиче тронул ребёнка за плечо и с вопросом заглянул в глаза. Он открыл дверь и позвал одну из послушниц, которая унесла посуду после еды. Девочка тряхнула головой и быстро убежала по длинному коридору, в какой-то момент просто растворилась в воздухе. Боо отправился в Небесную Кузницу.
Аарон сидел на веранде, на воздухе после жара печей, и курил трубку. Кузнец раскинулся на кресле, лениво потягиваясь. Барнс с недоверием покосился на пришедшего сына мастера. Прошлый их разговор состоялся при условии, что Пиче сломал своё личное оружие. От того случая монастырь едва оправился, а Пиче срастил сломанную руку. Аарон опёрся на трость и встал, что-то бурча под нос.
— Не беспокойтесь. Я принёс то, что может вас заинтересовать, — полушёпотом проговорил юноша.
Из-за ворота рубашки он достал чехол от веера, внутри которого лежало длинное тонкое лезвие с обломанными частями. Аарон опустил трость и взял чехол в руки, вытаскивая осколок оружия и осматривая письмена на нём. Приподнятые брови и ухмылка дали понять, что предмет настоящий. Пиче ждал хоть слова, иногда отмахиваясь от дыма табака. Кузнец глухо посмеялся.
— Почему же ты принёс это мне, а не мастерам? — с недоверием кашлял Барнс, выпуская изо рта дым.
— Мой отец не ценитель таких вещей. Он бы точно не дал согласия восстановить оружие.
— Ха! Нет, мне это снится. Чтобы ты и без отца что-то решил? Что же такого с тобой в дороге случилось?
— Вы ведь не поверите. Зачем мне рассказывать тогда? — Пиче улыбнулся и закрыл глаза.
Барнс сделал шаг назад. Боо никогда надолго не закрывал глаза ни при ком. Если находились такие люди, что они могли считать себя особенным. Пиче не доверял собственной тени, но кузнец не хотел попасть в ловушку юношеского обаяния и попытки возвысить себя. Аарон перевёл взгляд на чехол и направился внутрь кузни, чтобы спрятать находку. Пиче прошёлся по двору взглядом, распугивая всех учеников.
Сын мастера обладал странной способностью играть с чувствами других. Он в одно мгновение мог их напугать, а потом заставить забыть об этом. Как помнили многие, это началось в момент обучения, когда нужно было понимать человека по внешнему виду и поведению. Тогда мастер Ран стал доказывать, что его сын избран Богами. Но Тенгфей не принимал его слова всерьёз, поэтому мастер Бо долгое время был обижен на настоятеля монастыря, пока не стал обучать детей лично.
Аарон вышел обратно на веранду с картами в руках. Он протянул белую карту в позолоте юноше, следя, чтобы за ними никто не наблюдал. Каждый мастер имел набор мастей. Карты мастеров — способ выразить свои эмоции в адрес учеников и воинов. Их мастера получали раз в месяц и ограниченное количество. Всего было двенадцать видов карт, по три от каждого Бога.